Эльванор (СИ)

Никс встрепенулась и уже более осмысленно огляделась. Ни живой души, ни машин, проезжающих мимо. Впрочем, неудивительно, ведь только-только начинался полдень рабочего дня: все уже либо сидели на работе, либо прохлаждались вне города.

Стоял разгар сезона палых листьев, на улице было зябко, ветрено и печально. Однообразный пейзаж вдоль дороги: сине-зеленые деревья, а также соседствующие с ними голые и озябшие собратья, усыпавшие землю огненно-рыжей листвой, что расстилалась подобно пламени.

Поймав наконец ускользающую от нее деталь, Никс подтащила рюкзак и достала громоздкую камеру. Лениво подкрутив шестеренки и окуляр, она принялась неторопливо искать нужный кадр. Теперь ее глаз видел все через объектив, выискивая ту величавую загадочность, которую источал лес. Картинка скользила вдоль деревьев, пока наконец не остановилась на нужном образе. Прозвучало несколько отточенных щелчков.

Оставшись довольной результатом, Никс снова прилипла к фотоаппарату и теперь уже смотрела через него вглубь леса, выкрутив окуляр до упора. Там, прямиком из кустов ежевики, на нее уставились два желтых глаза. Вздрогнув, она опустила камеру, решив, что ей показалось. Пару мгновений Никс до боли в глазах всматривалась в кусты, пытаясь понять: привиделось или нет?

Ответ нашелся сам собой, когда цепкие колючки зашевелились, а из них выскочила бурая кошка с черными кисточками на ушах. Она казалась слишком крупной для своего вида, с благородными бакенбардами и густой шерстью. Вдоль левого бока тянулся отвратительный шрам — старый, но оттого не менее устрашающий. Еще раз сверкнув в сторону Никс янтарными глазами, кошка неспешно потрусила вдоль обочины.

Девушка спохватилась, схватилась за поклажу и поспешила вперед, стараясь поспеть за зверем. Она и сама не знала, зачем это ей. Возможно потому, что кошка оказалась первым живым существом, повстречавшимся ей в Эльваноре, и Никс ощутила жгучую потребность остаться в ее компании.

Отставая на пару хвосстов от шустрого зверька, она на время позабыла о тяжести сумок и расстоянии, которое следовало преодолеть на пути в город. Глядя на то, как уверенно кошка перепрыгивает через бревна, Никс перебирала догадки одну за другой: откуда та могла взяться? От размышлений ее отвлек телефон, зазвонивший из самых недр рюкзака. Раздраженно заворчав, Никс остановилась и принялась искать гудящий аппарат. Высветившийся контакт заставил ее вздрогнуть: звонила мать.

— Да, мама? — более высоким голосом, нежели обычно, ответила девушка.

Из трубки раздался недовольный голос.

— Я только прибыла, еще не успела тебя набрать, — вяло возразила Никс. — Позвоню, как только доберусь до города…

«Как?? Ты еще не в городе??!» — прокричал телефон.

— Все еще еду до него на такси, — возразила она, прикрыв глаза и мысленно коря себя за оплошность.

Вновь накатила тошнота, на языке почудился запах приторно-сладкого парфюма…

Постояв так еще пару взмахов, выслушивая резкий голос матери и изредка ей поддакивая, в конце концов Никс опустила телефон и шумно выдохнула. Обведя взглядом край леса, с грустью подметила, что кошки уже и след простыл. Еще раз вздохнув, девушка побрела дальше, ничего не видя перед собой. Мыслями она вернулась к разговору с матерью.

Никс до сих пор не верилось, что та отпустила ее в Эльванор. Мало того, что отпустила, так еще и на работу фотографом! Она не представляла, чему или кому обязана таким счастьем. Две ее заветные мечты осуществились разом: работа в «Обелиске», в новом городе!

Фотографией Никс увлеклась уже давно. Все сбережения она тратила на камеры, объективы и поездки в интересные места… ну, те из них, куда ее отпускали. Прежде ей приходилось работать счетоводом — должность, которую Никс ненавидела всей душой, но которая казалась матери надежной. Фотографии, как профессии, та не доверяла.

Единственным утешением девушки были немногочисленные фотосессии за смешные деньги, да ведение небольшого блога, куда она выкладывала свои лучшие работы, пытаясь создать иллюзию портфолио. Когда на ее почту пришло письмо из самого «Обелиска», Никс не поверила глазам. Поначалу она думала, что его прислали мошенники — уж слишком невероятным казался тот факт, что ее могли заметить, а не особо выдающиеся фотографии понравились кому-то настолько, чтобы Никс позвали работать фотографом в сам «Обелиск».

Это было невозможно, и тем не менее, вот она, на пути в Эльванор — город, куда многие мечтают попасть, но не всем удается продержаться здесь долго. А ведь ей предложили не просто работу, но в том числе пообещали подыскать жилье, и все это с более чем приличной зарплатой! Никс крепко зажмурилась, после чего ущипнула себя за руку — в первые дни после того, как она получила письмо, рука была сплошь в синяках от постоянных щипков, ведь она никак не могла поверить, что с ней это происходит на самом деле.

Рука отозвалась резкой болью.