Элвис Пресли. Безрассудная любовь

Элвис, со своей стороны, надо полагать, был лучшего мнения о своем поведении. Вернувшись домой в Мемфис, он написал Фелтону теплое письмо, полное слов признательности. «Пожалуйста, передай, что я высоко ценю то внимание и уважение, которое было проявлено ко мне и к моим товарищам во время моих двух последних поездок в Нэшвилл, — заявлял он. — Я хотел бы поблагодарить тебя, инженеров, музыкантов, певцов и всех, кто имел отношение к этим сессиям. Пожалуйста, передай им всем мои чувства. И, как сказал однажды генерал Макартур, «я еще вернусь»».

Две недели спустя, 28 июня, он приехал в Голливуд и записывал саундтрек к своей последней картине — «Double Trouble» («Двойные неприятности») — фильму MGM все с тем же Норманом Таурогом в роли режиссера — постановщика. Съемки длились полных восемь недель, во время которых он подарил своей партнерше по фильму Аннет Дэй бело — голубой «Мустанг», однако, без сомнения, два самых запоминающихся события лета не имели никакого отношения к фильму, а были скорее связаны с визитами Джорджа Клейна и Клифа Г линза.

Джордж приехал к началу съемок, как обычно, запланировав свой двухнедельный летний отпуск на время съемок (это была шестая картина Элвиса, в которой он принял участие). Так совпало, что в клубе «Трип» на Сансет с 30 июня по 10 июля выступал любимый исполнитель Элвиса — ритм — энд — блюзовый певец Джэки Уилсон. Джордж был знаком с Джэки, прославившимся почти столь же своими акробатическими пируэтами на сцене, сколько своим едва ли не оперным голосом, по раскрутке некоторых из его мемфисских выступлений на телевизионном шоу, в котором Джордж выступал в роли ведущего (это была местная версия шоу Дика Кларка «American Banstand» и называлась «Talent Party»). Элвис же видел выступления Джэки еще тогда, когда тот еще работал вокалистом у Билли Уорда и Dominoes десятью годами раньше в Лас — Вегасе. Так что с полного согласия и одобрения Элвиса Джордж организовал им посещение шоу Уилсона.

Все пребывали в состоянии сильного возбуждения. За исключением их редких поездок в «Ред Велвит», они почти никогда не выезжали всей компанией в Лос — Анджелес, и теперь нужно было как — то все устроить и предпринять меры безопасности. Джордж и Ричард Дэвис отправились в клуб в роли передового десанта, и Джордж созвонился с Джеймсом Брауном, еще одним частым гостем в его шоу, который приехал в город, чтобы выступить со своим собственным концертом. Браун знал через Джорджа, что Элвис был большим поклонником его яркого выступления в «The T. A. M. I. Show» — записанном на пленку концерте, выпущенном в кинопрокат в прошлом году, — и он пытался познакомиться с Элвисом через Джорджа несколько раз, включая его последнее появление в Мемфисе всего за два месяца до этого. Но всякий раз, когда он звонил, ему отвечали, что Элвис спит, — это стало дежурной шуткой у него с Джорджем и источником неловкости для диджея, который считался одним из лучших и старинных друзей Элвиса. Воспользовавшись возможностью, которую давал случай, Джордж передал Брауну специальное приглашение на шоу Уилсона, и на этот раз он заверил его в том, что обязательно познакомит с Элвисом.

Шоу вызвало бурные эмоции. Уилсон, в котором Элвис признал одного из лучших исполнителей, когда впервые увидел его в Лас — Вегасе в 1956 году («Я был под столом, когда он закончил петь»), был не менее завораживающим теперь. Среди публики было немало известных современных рок — музыкантов, включая членов новообразованной группы Buffalo Springfield и имитатора Элвиса П. Ф. Слоуна, однако Элвис тут же стал искать глазами Джеймса Брауна, когда Джордж сообщил ему, что Браун тут и хотел бы поздороваться с ним. Джордж думал, что Элвис, возможно, будет ждать, когда Браун сам к нему подойдет, «но он встал и подошел к столу Брауна. Мы с Ричардом представили их друг другу, и они немного поговорили о том о сем — это было до начала представления, — и тут Джеймс говорит: «Господи, Элвис, ну и спать ты горазд». И Элвис чуть не упал на пол от смеха, а потом сказал: «Ну ты же знаешь, Джеймс, каково быть ночной птахой…» На что Джеймс сказал ему: «Знаю, брат, — и хлопнул Элвиса по руке».