Элвис Пресли. Безрассудная любовь

На следующий вечер после возможного убийства Джим Обри, вкрадчивый пятидесятидвухлетний человек, возглавлявший MGM, которого в узких кругах называли «улыбающейся коброй», пришел за сцену, чтобы поздравить Элвиса с удачным выступлением. Как человек, причастный к завершившимся съемкам фильма — концерта, Обри выразил живейшую готовность и энтузиазм к дальнейшему сотрудничеству с певцом и представил Элвису свою спутницу, темноволосую двадцатитрехлетнюю старлетку Барбару Лей. Элвис, как всегда, был радушным хозяином вечеринки, гостеприимно приветствуя Рики Нельсона и его супругу, а также Джойс Бова, двадцатипятилетнюю сотрудницу Комитета жилищной безопасности, с которой он познакомился еще в прошлом августе и которая была специальным гостем на этом шоу. Тем не менее он не выпускал Барбару Лей из поля своего зрения, и пока Обри был чем — то занят, он воспользовался возможностью и взял номер ее телефона. Затем он вернулся к Бова, еще одной потрясающе красивой женщине, которую он пригласил после к себе в номер.

Бова была увлечена им еще с момента их первой встречи. Случилось это так. Сотрудник «Интернэшнл» выбрал ее из огромной толпы перед выступлением и провел за сцену, чтобы она могла пообщаться с кумиром. После выступления Элвис пригласил ее в свой номер на ужин. Бова была поражена, потому что, несмотря на свой поистине звездный статус, Элвис был тонко чувствующим, внимательным человеком и настоящим джентльменом. Но с тех пор она с ним не встречалась и предполагала, что рассердила его, несколько раз отклоняя настойчивые приглашения приехать к нему в Калифорнию (она просто не могла, пыталась Бова объяснить ему, потому что в Комитете началось очередное важное расследование по делу Май Лэй). Но еще больше Элвиса раздражало то, что Джойс не переставала напоминать ему, что он женат, хоть он и с не меньшим постоянством доказывал ей, что его брак — только фикция. На этот раз Бова решила выяснить раз и навсегда, «были ли наши отношения только иллюзией или у меня с Элвисом все — таки был «шанс». По той теплоте и вниманию, с которым он встретил Джойс и ее подругу и пригласил затем к себе, она решила, что шанс все — таки был. Но с самого начала она все же заметила, что он несколько изменился с момента их последней встречи. В нем появилась какая — то хвастливость, которой и в помине не было раньше. Он без конца говорил о той угрозе убийства с бравадой, которая местами казалось даже жестокой. С Сонни и Джерри он иногда позволял себя вести, по ее мнению, просто безобразно («Вы ведь так сильно перепугались, ребята, правда?» — Он требовал от них подтверждения в такой манере, как будто сам не был ничуть испуган). Позднее, в своем номере, он вдруг начал проявлять какую — то беспочвенную ревность (а до этого у них ничего серьезного и не происходило: они только целовались). Он слишком много красовался и чрезмерно стремился произвести впечатление как на нее, так и на всех остальных в тот вечер. Затем ей бросилось в глаза, что его ноги постоянно вздрагивали. Но когда Элвис попросил ее остаться, она все же согласилась без малейшего колебания.

После того как все разошлись, ей предстояло стать свидетельницей еще одной, не менее неприятной трансформации. Она ожидала от него прежней нежности, а он был с ней вызывающе груб, насмешливо и с какой — то непривычной издевкой реагируя на ее чувства. «Прекрати задавать мне эти бессмысленные вопросы, Джойс, — сказал он. — Меня достали люди, вечно твердящие мне, кто я и каковым я не являюсь. Как они могут думать, что я другой, кто позволил им обсуждать, что я время от времени меняюсь. Я — это всегда только я. Ты должна просто поверить в то, что я могу предвидеть наше с тобой будущее». Эти слова разозлили Джойс, и она начала задавать ему вопросы, которых раньше избегала, так как знала, что они неминуемо приведут его в бешенство; «Как он мог говорить об их будущем, когда у него была жена?» «Это смешно!» — взорвался он. Он ведь все объяснил ей еще раньше. «Если хочешь остаться, оставайся». Сказав это, он в каком — то запале грубо распахнул на ней её черную шелковую пижаму. Она захлопнула перед ним дверь, прекрасно понимая, что больше уже никогда с ним не встретится.