Элвис Пресли. Безрассудная любовь

Разговор с Полковником все еще сидел в голове Элвиса. Манера, в которой он с ним разговаривал, — кем себя возомнил этот старый плешивый ублюдок? Что позволило ему думать, что он всемогущий, хотя все знают, что он в долгах. Люди судачили о нем, они говорили, что происходит что — то забавное, и Элвис не один раз слышал, что, возможно. Полковник не может покинуть страну как эмигрант или что потеряно его свидетельство о рождении. Да будь он хоть марсианином — он просто старик, живущий прошлым, его дни сочтены. Да как он посмел так разговаривать с Элвисом? «Позвони ему, — сказал он Джо, — и доставь его сюда».

Атмосфера накалилась, когда Полковник приехал на вечеринку. Все видели, что Полковник все еще не отошел от недавней ссоры, а Элвис практически лез из кожи вон. Для его друзей это была такая же шокирующая сцена, как и другие его тайные поступки во время его брака. Первое время они кричали друг на друга в присутствии остальных, бросая друг другу ужасные обвинения до тех пор, пока Элвис не сказал: «Ты уволен». Полковник ответил: «Ты не можешь уволить меня». Каждый грозил созвать на следующий день пресс — конференцию. Полковник сказал: «Отлично, если ты хочешь, чтобы я ушел, выплати все, что ты мне должен», и вылетел за дверь.

В комнате повисла гробовая тишина. Элвис ушел в ванную с Линдой, а гости начали расходиться. Ни у кого не было слов.

У Полковника не было таких проблем. У него слишком много накипело, и, сидя на своем сороковом этаже, набитом комнатами и офисами, он составлял перечень всего, что он сделал для этого мальчишки. Это напомнило ему один день лет двадцать назад, когда Эдди Арнольд разорвал их долгую дружбу одним письмом, в котором он говорил, что, несмотря на их теплые отношения, он больше не может терпеть ту грубую манеру, с которой его менеджер ведет дела. Тогда, как и теперь, Полковнику понадобилась целая неделя, чтобы прийти в себя, а после того как конфликт уладили, он обнаружил, что не может больше нормально общаться с Арнольдом. В конце концов он отпустил Арнольда раз и навсегда, получив от него 60 000 долларов и сохранив с ним только деловые отношения. Но это не могло возместить ему его вклада и не могло компенсировать его боль. На этот раз он решил все расписать как есть: этот мальчишка обязан ему, и он не будет мелочиться.

Закончив свои подсчеты, Полковник вызвал Джерри Шиллинга. Когда Джерри приехал, то обнаружил его в пижаме, шлепанцах, со съехавшими на кончик носа очками. Он в гневе печатал что — то на машинке. Он годами зарабатывал для Элвиса деньги, были заказы, когда он не получал своих комиссионных, он заключал сделки с оглядкой на будущее, не говоря уже о раздельном владении двумя передачами. Если Элвис хотел, то он выполнял, даже если это было против его интересов. Уже рассвело, когда он выдернул последний лист из машинки.

На следующий день реакция на происходящее была похожа на эффект разорвавшейся бомбы. После храброго выступления вчера сегодня он должен был воевать с цифрами Полковника. Элвис и Вернон мрачно изучали аккуратно собранные цифры и пытались придумать, кто же может им помочь в этой ситуации. Джерри и Сонни выступали посредниками в этой войне. Элвис слышал от персонала отеля, что Полковник был болен. Полковник слышал, что Элвис позвонил Тому Хьюлету и Эду Хуксттраттену. Но не знал, по какому вопросу. Было похоже, что обе стороны сделали по выстрелу, но никому не удалось сбить другого с ног; сейчас они шатались вокруг ринга, нетвердо стоя на ногах и не зная, что делать дальше.

Вернона просто тошнило от бизнеса; он не мог себе представить, как добывать деньги без Полковника. Сонни был измучен, он вынужден был все время оставаться с Элвисом. Уколы, которые доктор делал Элвису, могли успокоить его только на два часа, и Сонни вызывали немедленно вернуться в комнаты, как только он пытался прилечь. Джерри и Джо, чьи браки недавно распались, на следующей неделе должны были отправиться на каникулы в Европу, которые оплачивал Элвис. Они предложили отложить путешествие, но Элвис не захотел об этом слышать. Ни у кого не возникало вопроса, что примирение должно наступить, но никто не мог представить как. Ни одна из сторон не предпринимала никаких мер.