Элвис Пресли. Безрассудная любовь

Наконец Элвис сказал: «Хорошо, это прибавит нам несколько дат. Что, если я, мистер Паркхилл и Том поедем туда поговорить с сенатором и посмотреть, как там дела?» На самом деле у Полковника было уже все улажено. Итак, примерно через час Элвис сказал; «Отлично, позвоните мне завтра и расскажите, что происходит». Это означало, что он согласен вернуться к работе. Как только мы сели в машину. Полковник сказал Паркхиллу: «Джордж, позвоните сенатору, я хочу встретиться с ним вечером». К одиннадцати мы уже были в особняке сенатора. Полковник сказал: «Прошу вас на завтра снять «Колизей». Я хочу, чтобы все пошли на уступки, чтобы все было бесплатно: Элвис, рабочие сцены». Сенатор спросил: «Как же тогда вы заработаете деньги?» Полковник ответил: «Мы не собираемся зарабатывать здесь деньги». Правда, потом мы добавили, что устроим еще три неблаготворительных шоу в этом здании».

На следующий день появились объявления в газетах, двухнедельный тур был объявлен на вторник, через три недели после его намеченных гастролей в марте в Лас — Вегасе.

29 января Линда проснулась оттого, что он начал задыхаться. Она тут же позвонила Вернону, и доктор Ник немедленно забрал его в больницу. «Источник Пресли» сообщал, что «у него проблемы с печенью, которая не может справиться с алкоголем», в то время как Вернон утверждал, что «Элвис планировал пройти медицинское обследование», но все знали, что проблемы были. Доктор Ник просто снова хотел проконтролировать прием лекарств, чтобы не нанести ущерба печени и кишечнику.

Под больничным наблюдением Элвис быстро сбросил десять фунтов, но он все равно выглядел распухшим. Снова возникла причина беспокойства об его печени, но дальнейшего ухудшения не наблюдалось. Его пребывание в больнице почти ничем не отличалось от предыдущего; окна снова были занавешены фольгой, Линда была с ним в его палате, и они смотрели на новорожденных по внутреннему телевидению больницы; каждую ночь с ним оставался кто — нибудь из его друзей. Это было как отдых от ответственности, но произошли два события, которые нарушили спокойствие его пребывания.

Первое при других обстоятельствах выглядело бы обычно. Тетя Элвиса, Дельта, получила посылку с пометкой из Лас — Вегаса и передала ее Джерри и Сонни, чтобы они отнесли ее Элвису. Так как они в последнее время мешали всему, что мог придумать Элвис, то просто доставить посылку их насторожило. Когда они открыли коробку, там была бутылка с обезболивающими таблетками. Чувствуя, что нет иного выхода, Джерри отдал ее доктору Нику. «Я подумал: «Я могу потерять эту чертову работу, но мне все равно». Но Ник сказал: «Нет, знаешь что? Элвис сейчас в необычном положении: отнеси ему это, и мы посмотрим, что произойдет». Когда я принес ему посылку, он попросил всех выйти, а меня остаться. Он сказал: «Понимаешь, у моего отца проблемы с простатой, и я получил для него обезболивающие. Я не хотел бы, чтобы об этом кто — нибудь знал». Он сказал: «Просто положи их в шкафчик». Что я и сделал, но он не трогал их, а несколько дней спустя доктор Ник спросил его: «Что это здесь?» А Элвис ответил: «Не знаю. Наверное, остались после предыдущего пациента».

Теперь Вернон Пресли присоединился к своему сыну в больнице. У него было повышенное давление, иногда он выглядел и чувствовал себя неважно, по утрам у него начались сердечные приступы. Когда его отец покинул интенсивную терапию, Элвис устроил его в соседнюю палату, но все равно продолжал беспокоиться. Вернон еще никогда не лежал в больнице, и у них обоих возникли болезненные воспоминания. Однажды, когда кузен Элвиса Билли был в палате, Вернон обвинил Элвиса в своих приступах. Он сказал: «Я могу поблагодарить тебя за это». Он обвинил его также в смерти Анн — Глэдис. Он сказал: «Ты свел свою мать в могилу». Элвис не выдержал и заплакал. «Это просто убило его».

Ник продолжал наблюдение за содержанием наркотиков, несмотря на то, что ему казалось, что Элвис уже в гораздо лучшем расположении духа. До 13 февраля все анализы были чистыми, до дня, когда Элвиса выписали, в его моче были найдены следы посторонних барбитуратов. Доктор Никопулос никогда открыто не воевал со своим пациентом, но в дополнение к элавилу, который ему прописали, он распорядился, что либо он, либо медсестра все время будут находиться в Грейсленде, чтобы контролировать все лекарства.