Эльза

Постепенно из обрывков сложилась картина. Потом я напрямую спросил моего отца. Он не стал отнекиваться. Ты знаешь, он Гонец, передающий послания Князя Совету и наоборот. Ну, или кому-то другому. Но остальные думают, что речь идет о контрабанде или вроде того. Сам Азаир, по-моему, всегда считал, что я просто знаю… С ним было интересно. Трудно, но интересно. Он был отстраненный, иногда даже казалось, заторможенный. Знаешь, как аутист. Но это только на первый взгляд. Он мог так увлечься, совершенно забыть обо всем на свете… Как-то я подарил ему кнут, он долго не мог им воспользоваться, но держал рядом. Однажды пока Азаир спал, Отец убрал мой подарок. Тот был в ярости. Еле держался на ногах, но устроил такой погром в шатре. Его Отец был в это время на улице, у костра. Нужно было видеть Его лицо, когда Он услышал грохот, доносящийся до нас… Позже, когда мы снова стали играть, Азаир меня совершенно измучил этим кнутом. Заставлял хлестать им, а сам прыгал, изворачиваясь от ударов, до тех пор, пока мы оба не падали в изнеможении. А потом, едва передохнув, менялся местами и заставлял уже уворачиваться меня. Самая кошмарная тренировка моего детства. Но очень эффективная.

– А что сказал Отец по поводу погрома?

– Ничего. Он зашел в шатер, через некоторое время всё стихло. Раньше я думал, что Он мучает Азаира, заставляет его делать всякие кошмарные или скучные вещи. Наказывает его. Но со временем я всё меньше был уверен в этом. Может быть в самом начале, в первые годы, когда он был ещё совсем маленьким… Не знаю. По-моему, Азаир добровольно участвовал во всём, даже в том, что причиняло боль. Хотя, конечно, он был ещё ребенок, не всегда адекватно оценивал ситуацию и очень любил Его. Но Отца Азаир не боялся и никто не мог заставить его сделать что-то, чего он действительно не хотел.

– А чем они занимались с Отцом он тебе не говорил?

– Нет. Нам хватало других тем. Того, что мы делали вдвоем в его свободное время. Он никогда не заикался о том, чему учил его Отец или куда они ездили.

Уже совсем стемнело и они некоторое время сидели молча в темноте, думая каждый о своем. Потом Эльза заговорила о том, что услышала совсем недавно:

– Они говорят, что это инсценировка…

Эрл безразлично пожал плечами:

– Они просто понятия не имеют, с чем имеют дело. Им так проще. Не переживай, скоро всё успокоится и он к тебе обязательно вернётся.

Вскоре Эрл засобирался в дорогу и пообещал снова проведать её на следующей неделе.

{ Домой }

Отец с Азаиром на руках подошел к Гонцу:

– Мы уедем на неделю. Если сменишь место, сообщи.

– Хорошо. Вы домой или… – тот не договорил, увидев Эрла, несущегося к ним.

– Или… – ответил Отец.

– Даа-мооо-ййййй, – протянул Азаир.

Он взял Отца за подбородок и уставился ему в глаза, серьезно, чуть наклонив голову набок и сложив губы в тонкую упрямую полоску. Тот что-то тихо сказал на своем языке. По тону было ясно, что Он пытается уговорить сына. Азаир сощурил глаза и протянул ещё раз: «Даа-мооо-ййййй». В голосе послышались нетерпение и упрямство. Отец говорил ему ещё что-то, спокойно, не повышая голоса, не отводя глаз, но Азаир лишь мотнул головой. «Даааа-мммооо-йййййй», – грозно зашипел он. Отец погладил его по голове и с улыбкой покачал головой.

– Ладно, и то, и другое. Сначала на три дня домой, а потом дальше… – сказал он, обращаясь к отцу Эрла и, уже взглянув снова на Азаира, добавил: – Столько, сколько будет нужно. Доволен?

Тот расплылся в улыбке, обнял Отца за шею и чмокнул в щеку.

– Завтрак —

«Ты превратилась в ужасную мечтательницу, Эльза. Ты уже давно не девочка. Посмотри на себя, – Эльза стояла перед зеркалом и вглядывалась в морщинки на лице. – Ты только и делаешь, что думаешь о нём. Ничего другого в голове. У него куча дел и наверняка не меньше женщин под боком. Красивее, моложе, умнее. Вьющихся вокруг и готовых отдать всё, лишь бы оказаться рядом… Ему не до тебя». Решив, что день не стоит того, чтобы прихорашиваться, она завернулась в халат, затянула пояс потуже и пошла в столовую.