Эльзас и Страсбург

Каменная, но воздушная на вид конструкция собора возносится на высоту 142 м. Просто встав перед фасадом, увидеть все здание целиком вряд ли удастся. Для этого нужно лечь на мостовую, что, разумеется, делают немногие, невзирая на европейскую чистоту. Можно попытаться сильнее запрокинуть голову и мысленно устремиться вверх, но тогда сооружение «взлетит». Неслучайно жители Страсбурга называют свой храм парящим розовым ангелом. Местный Нотр-Дам был самым высоким архитектурным творением рук человеческих, пока не уступил колокольням в Ульме, Кёльне и, конечно, Эйфелевой башне. Его масштабы изумляют, но не подавляют из-за готической легкости конструкций и тысяч скульптур на фасаде. Снаружи здание кажется отделанным кружевом, сплетенным из красновато-коричневого песчаника. Тонкой, виртуозно выполненной филигранью отделан центральный портал с фигурами Божьей Матери и Младенца в центре. По мнению сторонников германского искусства, эта часть богатством декора превосходит все соборы мира, исключая разве что Миланский. Незабываемое впечатление оставляет крыльцо с вратами, но еще больший эффект производит 40-метровая в диаметре готическая роза.

Несмотря на колоссальные размеры, страсбургский Нотр-Дам кажется легким из-за обилия скульптур на фасаде

Каждый из трех главных порталов оформлен статуями прославленных монархов: основателя Франкского королевства Хлодвига, его близкого родича Дагобера и дальнего – Людовика XIV, а также весьма уважаемого эльзасцами императора Рудольфа Габсбурга. Последнему скульпторы уделили особое внимание, поскольку тот был братом епископа Вернера, человеком энергичным, деятелем крупного масштаба, но главное – щедрым покровителем Кольмара и Страсбурга. Не меньшего почтения удостоились мастер Эрвин Штейнбахский и благодетель Гейлер Кайзербергский, чьи памятники размещены внутри храма близ резных алтарей. Кроме башни, Эрвин из Штейнбаха занимался южным фасадом, где, возведя ворота, назвал их именем своей дочери Сабины. Здесь же его резцу принадлежат несколько статуй, во всяком случае считается, что именно он создал фигуры Богородицы и 12 апостолов. Портрет самого мастера появился гораздо позже: пластическая композиция «Эрвин и Сабина» была создана местным ваятелем Корштейном в 1840 году. Северный портал открывает вход в капеллу Святого Лаврентия. Особенностью этой части собора являются росписи по стеклу, созданные мастером Корхгеймом еще в XIV веке и за 600 лет существования не утратившие ярких красок.

Главный портал собора

Страсбургское духовенство никогда не считало часы дьявольской машиной, поэтому их можно увидеть почти на каждой церкви города

В огромном молитвенном зале сумрачно несмотря на обилие окон.

Неровный свет едва пробивается сквозь витражи, но рассмотреть внутреннее убранство храма нетрудно, благо тому помогает сияние множества свечей. Как только глаза привыкнут к полумраку, можно заметить составные колонны и уходящие высоко вверх стрельчатые арки.

Страсбургский собор всегда был действующим, принимая то католиков, то протестантов, при этом оставаясь местом встреч горожан, концертным залом, где регулярно выступали певчие, исполнявшие хоралы под орган Зильберманна, и, конечно, музеем с богатым собранием предметов искусства. Помимо изумительных витражей, внутри храма всегда было чем полюбоваться. В рельефном воспроизведении Нового Завета первым взгляд притягивает изображение Гефсиманского сада со сценой взятия Иисуса Христа под стражу. Особого внимания достойны купель 1453 года, сложная резьба кафедры 1487 года, хоры, престол и, наконец, самое интересное – астрономические часы.

С приходом Реформации Страсбург влился в русло протестантского движения настолько активно, что стал одним из его центров. Сюда переселялись многие протестантские мыслители, деятели культуры, ученые, то есть те, кому пришлось бежать от притеснений католической церкви. Укрывая подобных беглецов, город расцвел и в культурном плане. Возможно, этим объясняется лояльность страсбургских священников, их терпимость к таким немыслимым для Средневековья вещам, как астрономические часы: в Италии даже за мысль о них мастеру грозило сожжение на костре. В Страсбурге же часы появились, более того, были установлены в храме, вопреки инквизиции, во славу не подавленного ею стремления к знаниям. Этот предмет, по сути представляющий собой планетарий, отражал свободолюбивый дух Ренессанса, поскольку не только не был связан с религией, но и противоречил ей, ведь увлечение астрономией церковью приветствовалось не всегда.