Эмигрант

Территория санатория была обширной: девять жилых корпусов- небольших пятиэтажных зданий, — бассейны крытый и открытый, волейбольные, футбольные, баскетбольные площадки, общая столовая, библиотека, расположенная в старом здании, которое раньше принадлежало одному очень известному купцу и которое решили не сносить из-за особого антуража, заключенного в дизайне небольшого домишко, так же на территории располагался довольно большой дом культуры, за корпусами посадили аллейку высоких тополей, сосен, дубов и берез. Так как зимы в данном регионе не слишком суровые, то у входа в санаторий росли даже пальмы. Чтобы выйти к морю, нужно было выйти за территорию «Жемчужины моря», перейти дорогу, и вот- вы уже на пляже, где побережье усыпано небольшой галькой. Корпуса не очень изящные, похожие скорее на общежитие, нежели чем на апартаменты отдыхающих. Номера скромные, кровати железные, шкафы деревянные, но на стене висит телевизор, а рядом с койкой вместо тумбочки стоит небольшой холодильник. Это приятно удивило мистера Уана. Его комната предназначена на двоих, но он ни с кем не хотел делить один номер, поэтому снял эти апартаменты за двойную плату. На бетонном балконе открывалось совсем уж печальное зрелище: пейзаж моря загорожен кронами деревьев, еще не потерявшими все свои листья, и жилым домом, построенным еще в допотопное время.

Погода была серая. Еще отдававший летним теплом воздух приятно щекотал щеки.

— Печальное зрелище…, — и мистер Уан, уже разочаровавшийся в поездке, провел свой день, бесцельно сменяя обстановку в комнате под свой лад.

Вечером всем приезжим был посвящен небольшой концерт в зале дома культуры. Вокруг медленно переставляли ноги, рассматривая изнутри бедный антураж небольшого актового зала, старики да люди, изображающие из себя личности чуткие и чувственные, способные ценить любое уродство, представленное им под наименованием «искусство». Мистер Уан сел на самый последний ряд. Он планировал отмучаться, выслушав начало представления, а после культурно удалиться под предлогом резкого обострения несварения желудка. Однако рядом с героем сидели такие же, как и он, тунеядцы, презирающие труды местных «заслуженных артистов», имеющие немалый авторитет в пределах обширной территории «Жемчужины моря», поэтому мистер Уан насторожился, как бы в один момент из зала под предлогом резкого обострения несварения желудка культурно не вышла целая орава несчастных симулянтов, бессовестно отравившихся местной едой. Но какое дело было организатором на самый последний ряд, который, между прочим, еще и не весь заполнился? Успокоив себя мыслью о том, что его никто и не держит в этом санатории мистер Уан расслабленно устроился в тесном, но мягком кресле и уставился на яркий свет прожектора, попадавший своим лучом прямо в правый глаз героя.

Когда мистер Уан только зашел в зал, то заметил, что на первых рядах сидит Питер Бир с поникшей головой и потерянным взглядом. Он не сразу среагировал на отклик мужчины, который стоял прямо перед ним. «Бедняга, — думал про себя герой, — вогнал себя в неумолимую тоску и стыд. Как бы с ним чего не случилось. Да и какое мне дело до этого психопата? Вдруг его чертики заразны…»

Выступление началось. Громкие фанфары, игра света, аплодисменты, ведущие, пафос и прилизанная последовательность сценария. Все было до смерти скучно и примитивно. Спустя минуту после начала к мистеру Уану подсела девушка в черном платье и каштановыми волосами до плеч. С первого взгляда можно было сразу приметить, что соседка героя не из местных. Но лицо у нее было красивым и привлекательным. Ее глаза особенно сложно описать: одновременно узкие, но большие. Густые брови, но маленький нос и ротик, аккуратное личико, и во взгляде ее таилась какая-то рассеянность. Девушка смотрела на выступление, а мистер Уан уставился на нее. Что-то ему в ней так нравилось, отчего он не мог отвести взгляд. Но любовью с первого взгляда это точно не было. Скорее вся ее грация и прекрасная внешность не совпадали с ее движениями и поведением, которое было небрежным, развязанным, неаккуратным, простым и ничуть не утонченным. Это точно не дама светского общества, а обычный человек, который бродит по улицам любого города. И хоть мистер Уан встречал множество подобных прохожих, он почему-то удивился. Ему казалось, что люди подобного типа только и могут, что проходить рядом с ним да исчезать за углом, но садиться рядом на тесное и мягкое кресло… Это по-настоящему поразило мистера Уана.

Девушка, разумеется, не сразу заметила пристальный взгляд героя, но после обернулась и сказала.

— Ой! Простите! Здесь занято? — голос окончательно заставил мистера Уана растеряться. Он был низким, немного грубым, но все равно в нем присутствовали нотки нежности и женственности, однако это «Ой!» в начале фразы показалось герою до того громким и даже похожим на мужской хохот, что мистер Уан опешил.

— Нет… Не занято…

— Понятно, — простодушно ответила девушка и снова повернулась к сцене.