Эмма

– Прочтите, прочтите же, – сказал он, – вам понравится. Там всего несколько строк, много времени не займет. И Эмме прочитайте.

Дамы вместе склонились над письмом, а он тем временем с довольной улыбкой продолжал говорить, слегка понизив голос, однако так, чтобы все могли все равно слышать:

– Ну видите! Он приезжает! Замечательная новость, по-моему. Ну, что вы скажете? А я ведь говорил, что скоро он снова приедет, говорил же я! А вы, милая моя Энн, все не верили. Они на следующей неделе приедут в Лондон, а то, может, и раньше – она, знаете ли, ужасно нетерпелива, коли ей что-то в голову взбредет, нетерпелива, как сам лукавый. Вероятнее всего, они приедут в Лондон уже завтра или в субботу. А болезни ее – это все, конечно, оказалось пустое. Как прекрасно, что Фрэнк снова навестит нас, что он поселится столь близко! Они в город обычно приезжают надолго, и он половину времени будет проводить у нас. Все как мне хотелось. Ну как, хорошие ведь новости? Дочитали? А Эмма прочла? Тогда уберите, уберите его, мы потом все обсудим, не сейчас. А остальным я просто передам суть в двух словах.

Его жена новости очень даже обрадовалась. Она выказывала удовольствие и на словах, и всем своим видом. Миссис Уэстон была счастлива, осознавала, что она счастлива, и этого не скрывала. Ее поздравления мужу звучали тепло и открыто, чего не могла позволить себе Эмма. Пытаясь оценить собственные чувства и понять, охватило ли ее душу смятение, она заключила, что новость ее, можно сказать, взволновала.

Но мистер Уэстон на радостях утратил свою наблюдательность. Ему так хотелось поделиться известием с остальными своими друзьями – которые, впрочем, находясь в той же комнате, наверняка и так уже все слышали, – что он удовольствовался ее краткими поздравлениями и поскорее поспешил к другим гостям.

Хорошо, что для мистера Уэстона всеобщая радость была такой же естественной, как и его собственная, а иначе ему могло бы показаться, что мистер Вудхаус или мистер Найтли недостаточно обрадованы новостями. Их он подошел осчастливить сразу после миссис Уэстон и Эммы, а затем проследовал к мисс Фэрфакс, однако та была столь увлечена беседой с Джоном Найтли, что прерывать их было бы невежливо. Так что, оказавшись рядом со скучающей миссис Элтон, он волей-неволей заговорил об известии с ней.

Глава XVIII

– Надеюсь, что вскоре смогу иметь удовольствие представить вам своего сына, – сказал мистер Уэстон.

Миссис Элтон, весьма склонная толковать сию надежду как комплимент себе, благосклонно улыбнулась.

– Полагаю, вы уже наслышаны о Фрэнке Черчилле, – продолжал он, – и знаете, что это мой сын, хоть он и носит другую фамилию.

– Ах да! Буду очень рада с ним познакомиться. Уверена, мистер Элтон сразу же нанесет ему визит, и мы оба будем весьма рады принять его у себя.

– Вы очень любезны. Уверен, Фрэнк будет невероятно счастлив. Он приедет в Лондон на следующей неделе, если не раньше. Мы сегодня получили об этом письмо. Я еще утром по дороге столкнулся с почтальоном и, увидев почерк своего сына, взял на себя смелость вскрыть письмо, хоть оно и адресовано миссис Уэстон, а не мне. Только ей и пишет, представляете. Хоть бы отцу разочек написал!

– И вы вот так легко взяли и открыли письмо, адресованное жене! Ах, мистер Уэстон! – жеманно засмеялась миссис Элтон. – Какой опасный случай! Прошу, не подавайте примера вашим соседям. Право же, если и меня ждет такая участь, то нам, замужним женщинам, впору за себя постоять! Ах! Мистер Уэстон, поверить не могу! Подобного я от вас не ожидала!

– Да, мы, мужчины, народ такой. И вы, миссис Элтон, себя в обиду не давайте… Так вот, в письме – оно совсем коротенькое, написано в спешке, своеобразное, можно сказать, извещение – так вот… В письме он пишет, что они все едут в Лондон немедленно по настоянию миссис Черчилль. Ей всю зиму нездоровилось, и она считает, что чересчур уж в Анскоме холодно, так что они все немедля едут к югу.

– Вот как! Из Йоркшира! Анском ведь в Йоркшире?

– Да, в ста девяноста милях от Лондона. Путь неблизкий.

– Да-да, отнюдь не близкий! На шестьдесят пять миль дальше от Лондона, чем Мейпл-Гроув. Но, мистер Уэстон, разве значит что-то расстояние для людей богатых? Вы бы удивились, как много мой зять, мистер Саклинг, иногда путешествует. Вы не поверите: как-то раз они с мистером Брэггом дважды на одной неделе ездили на четверке в Лондон и обратно.

– Главная беда такой дальней дороги из Анскома, – сказал мистер Уэстон, – в том, что миссис Черчилль, насколько нам, конечно, известно, не могла, бывало, целую неделю встать с кушетки. В последнем письме Фрэнк рассказал, что она жалуется на такую слабость, что не может даже до оранжереи дойти без помощи мужа и племянника, они поддерживают ее под руки с двух сторон! Она чрезвычайно слаба… и все же миссис Черчилль так не терпится попасть в Лондон, что она согласна останавливаться на ночлег всего дважды по дороге. Фрэнк так и пишет. Да, здоровье хрупких дам бывает порою удивительным, согласитесь, миссис Элтон.