Эмма

Вечером того же дня Эмма узнала, что Джейн Фэрфакс гуляла по лугам недалеко от Хайбери, хотя еще утром решительно отказалась выехать с ней в карете под предлогом, что у нее совсем нет сил. После этого у Эммы не осталось сомнений: это от нее Джейн ни в чем не нуждается. Ей стало очень и очень грустно. Сердце разрывалось от жалости к Джейн, ее раздражительности духа, непоследовательности в поведении и бессильному положению. Эмме было обидно, что ее сочли неспособной на искреннее чувство и недостойной дружбы. Она утешалась мыслью, что намерения ее были чисты, и говорила самой себе, что если бы мистер Найтли знал обо всех ее попытках помочь Джейн Фэрфакс, если бы мог заглянуть к ней в душу, то не нашел бы за что ее упрекнуть.

Глава X

Одним утром, дней через десять после кончины миссис Черчилль, Эмму попросили сойти вниз к мистеру Уэстону, который «не может оставаться и пяти минут и очень просит с ней поговорить». Он ждал ее у дверей в гостиную и, едва поздоровавшись в своей привычной манере, тут же понизил голос, чтобы мистер Вудхаус его не услышал:

– Сможете ли вы сегодня утром, в любое время, зайти в Рэндаллс?.. Зайдите, если получится. Миссис Уэстон хочет вас видеть. Ей нужно с вами поговорить.

– Она больна?

– Нет-нет, что вы… лишь немного взволнована. Она бы села в коляску да приехала сама, но ей нужно поговорить с вами наедине, а здесь это… – он кивнул в сторону ее отца. – Кхм!.. Придете?

– Разумеется. Хоть сейчас, если угодно. Как я могу отказать, когда вы так просите. Но что случилось?.. Она точно не больна?

– Нет-нет, право же. Но прошу, не задавайте больше вопросов. Скоро все узнаете. Невероятное дело! Но тише! Тс!

Даже Эмма не смогла бы угадать, что все это значит. Судя по виду мистера Уэстона, случилось нечто очень важное, но раз с подругой ее все в порядке, то она постаралась не беспокоиться. Эмма предупредила батюшку, что идет прогуляться, и они вместе с мистером Уэстоном быстрым шагом направились в Рэндаллс.

– Ну, – сказала Эмма, когда они вышли за ворота, – теперь-то вы мне расскажете, что случилось?

– Нет. Не спрашивайте меня, – мрачно ответил он. – Я пообещал жене, что она сама вам все расскажет – так вы меньше расстроитесь. Потерпите, Эмма. Скоро вы все узнаете.

– Расстроюсь! – вскричала Эмма, в ужасе застыв на месте. – Господи!.. Мистер Уэстон, расскажите мне все немедленно!.. Что-то случилось на Бранзуик-сквер. Я поняла. Расскажите, я требую, немедленно мне все расскажите.

– Нет-нет, вы заблуждаетесь…

– Мистер Уэстон, не шутите со мной. Подумайте, сколько моих близких сейчас на Бранзуик-сквер. Кто из них в беде?.. Во имя всего святого, не пытайтесь от меня что-то скрыть.

– Эмма, даю вам слово…

– Слово! Отчего же не «честное слово»? Почему вы не даете мне честного слова? Боже мой!.. Что такого может меня расстроить, если это не касается моих близких?

– Даю вам честное слово, – со всей серьезностью сказал он, – не касается. Это ни в коей степени не связано ни с одним живым существом по фамилии Найтли.

Эмма несколько успокоилась и продолжила путь.

– Зря я сказал, – продолжил он, – что вас это расстроит. Не стоило мне употреблять это слово. Собственно, это не столько связано с вами… сколько со мной… ну надеюсь… Хм!.. Словом, дорогая Эмма, беспокоиться не о чем. История, конечно, не из приятных, но все могло быть гораздо хуже… Если поторопимся, то скоро будем в Рэндаллсе.

Эмма поняла, что придется потерпеть, но теперь ожидание стоило ей меньших усилий. Больше вопросов она не задавала и довольствовалась своими размышлениями, которые вскоре подсказали ей, что речь может идти о деньгах, что внезапно всплыли какие-нибудь неутешительные семейные обстоятельства, связанные с недавним событием в Ричмонде. Воображение ее разыгралось. Может, обнаружилось с полдюжины незаконнорожденных детей, и теперь бедный Фрэнк совершенно без наследства! Неприятно, конечно, но ее это никак не заденет. Лишь возбудит живое любопытство.

– Кто это там на лошади? – переменила она тему, желая помочь мистеру Уэстону сохранить его тайну.

– Не знаю… Кто-то из Отуэев… Не Фрэнк – можете быть уверены. Его вы не увидите. Он сейчас уже на полпути в Виндзор.

– Так, значит, ваш сын приезжал?

– Да… А вы не знали?.. Ну да неважно.

Он ненадолго замолк и затем гораздо осторожнее и сдержаннее добавил:

– Да, Фрэнк заезжал сегодня утром, просто узнать, как мы тут поживаем.

Они прибавили шагу и вскоре были в Рэндаллсе.

– Дорогая, – сказал мистер Уэстон, заходя в комнату, – я привел ее. Надеюсь, скоро тебе станет получше. Оставлю вас. Тянуть смысла нет. Если понадоблюсь, буду неподалеку, – и, прежде чем уйти, он тихо прибавил: – Я сдержал свое слово. Она ничего не знает.

Миссис Уэстон выглядела нездоровой и чрезвычайно взволнованной. Эмма вновь забеспокоилась и, как только они остались одни, с чувством спросила:

– Что случилось, милый друг? Что-то, как я понимаю, очень неприятное… Прошу, говорите прямо. Меня всю дорогу терзает неизвестность. Мы обе ненавидим сие чувство. Прошу, скорее расскажите. Вам и самой сразу станет легче.