Эмма

Все приглашенные явились в назначенный час, и мистер Джон Найтли, казалось, с самого начала взял на себя труд быть приятным. Пока обед еще не подали, он, вместо того чтобы отозвать брата к окну и разговаривать с ним одним, завел беседу с мисс Фэрфакс. На миссис Элтон, которая предстала во всей своей красе, в жемчугах и кружевах, он поглядел лишь затем, чтобы дать отчет Изабелле, говорить же предпочитал с тихой спокойной девушкой, давней своей знакомой. Он повстречал ее еще до завтрака, когда возвращался после прогулки с мальчиками. В тот час начинался дождь, и теперь для джентльмена было естественно проявить в связи с этим обстоятельством немного участливого внимания к даме.

— Надеюсь, мисс Фэрфакс, — сказал мистер Джон Найтли, — сегодня утром вам не пришлось идти далеко? Иначе вы бы промокли. Мы с сыновьями едва поспели возвратиться.

— Я только заглянула на почту и успела вернуться домой до того, как дождь разошелся. Пока я в Хартфилде, письма забираю каждый день. Для почтальона это избавление от лишних хлопот, а для меня — повод выйти. Мне полезно прогуляться перед завтраком.

— Но ведь не под дождем же, я полагаю?

— Когда я выходила из дому, дождя не было и в помине.

Мистер Джон Найтли улыбнулся:

— Вероятно, вам очень хотелось совершить эту прогулку. Когда мы вас увидели, вы и шести ярдов не успели пройти от двери, а Генри и Джон уже поймали больше капель, чем могли сосчитать. Пока мы молоды, почтовая контора обладает для нас удивительной притягательностью, но поживите с мое, и уж никакое письмо не выманит вас на улицу в дождь.

Мисс Фэрфакс, слегка покраснев, ответила:

— В ваши годы я едва ли буду, как вы, иметь подле себя всех, кто дорог моему сердцу, а посему едва ли сделаюсь безразлична к письмам только оттого, что стану старше.

— Безразличны? О нет, безразличия я вам не предрекаю. Письма не могут не нарушать нашего покоя. Беда нам с ними.

— Вы говорите о деловой переписке, я же — о дружеской.

— Дружеские письма еще хуже деловых, — возразил Найтли. — Дело, знаете ли, временами приносит деньги, дружба — никогда.

— Ах, вы же это не всерьез? Я хорошо знаю мистера Джона Найтли и уверена: он ценит дружбу, как и все мы. Легко верю, что письма для вас значат мало — гораздо меньше, чем для меня, — но причина тому различие наших положений, а не возрастов. Те, кто вам дорог, всегда рядом с вами. Я десятью годами моложе вас, но и через десять лет мне этого не достичь, а значит, до тех пор, пока мои друзья живы, почта, я полагаю, не утратит для меня своей притягательности. Я буду спешить туда и в худшую погоду, нежели сегодня.

— Говоря о том, что время вас изменит, — возразил Найтли, — я подразумевал те перемены в вашем положении, которые произойдут с годами. В моем понимании одно невозможно без другого. Течение лет ослабит вашу привязанность к тем, кого вы не можете видеть каждый день, но не это я имел в виду. Как ваш старый друг, мисс Фэрфакс, я позволю себе высказать надежду на то, что через десять лет вы будете, как я теперь, окружены любимыми и любящими существами.

Слова эти мистер Найтли произнес сердечным тоном, отнюдь не имея намерения оскорбить собеседницу. Она поблагодарила его с усмешкой, желая показать, что не приняла сказанного им всерьез, но румянец, вспыхнувший на щеках, дрогнувшая губка и блеснувшие в глазах слезы свидетельствовали о том, что в действительности ей не до смеха. В эту минуту ее вниманием весьма кстати завладел мистер Вудхаус. По своему обычаю, он обходил гостей, делая комплименты дамам, и, подойдя после всех к племяннице мисс Бейтс, произнес со всей свойственной ему ласковой любезностью:

— Мне очень печально слышать, мисс Фэрфакс, что нынче утром вы попали под дождь. Молодым леди следует себя беречь. Молодые леди — нежные цветки. Им надлежит заботиться о своем здоровье и своей красоте. Вы, голубушка, сменили чулочки?

— Да, сэр, конечно. Очень признательна вам за доброе участие.

— Дорогая моя мисс Фэрфакс, барышни для того и созданы, чтобы их оберегали. Добрейшие ваши бабушка и тетушка, надеюсь, здоровы? Они мои очень давние друзья, но я, к сожалению, по слабости здоровья сделался им не слишком-то хорошим соседом… Сегодня вы оказали нам честь. Мы с дочерью питаем к вам большое уважение и чрезвычайно рады видеть вас в Харт— филде.

После этих слов учтивый и добросердечный пожилой джентльмен смог наконец сесть, исполнив свой долг: с подобающим радушием приветствовав каждую из прекрасных дам. Тем временем слух о прогулке мисс Фэрфакс под дождем достиг ушей миссис Элтон, и та тотчас пришла в негодование:

— Дорогая моя Джейн, что я слышу? Вы ходили на почту во время дождя? Так нельзя делать, уверяю вас! Как вы, болезненная девушка, могли на такое решиться? Вот что случается, когда меня нет рядом и я не могу о вас позаботиться!

Джейн очень терпеливо заверила миссис Элтон в полной сохранности своего здоровья.

— Ах, и не говорите мне, будто не простудились. Вы в самом деле очень хрупки и обязаны себя беречь. Пойти на почту! Слыхано ли это, миссис Уэстон? Мы должны непременно повлиять на Джейн.