Эмма

Со стороны отца возражений не последовало, молодой человек получил щедрое приданое — словом, все уладилось так, как и должно было уладиться. Роберта Мартина приняли в Хартфилде, и Эмма увидела в нем мужчину умного и достойного, чьи добродетели обещали оказать на Харриет самое благотворное влияние. С любым хорошим человеком она была бы счастлива, но дом Роберта Мартина сулил ей большее: защищенность, устойчивость, нравственное совершенствование. Она станет жить среди тех, кто ее любит и притом обладает более развитым здравым смыслом. Она будет достаточно удалена от суеты, чтобы находиться в безопасности, и достаточно занята, чтобы не ведать скуки. Ее не введут во искушение и не допустят, чтобы искушение нашло ее само. Харриет станет вести добродетельную и счастливую жизнь. Видя, что она сумела внушить такому мужчине столь сильное и постоянное чувство, Эмма признала ее счастливейшей девушкой на земле — после себя самой.

Увлеченная подготовкой к свадьбе, Харриет стала бывать в Хартфилде все реже и реже, о чем, однако, никто не жалел. Ее близкая дружба с Эммой должна была постепенно смениться более сдержанной приязнью. По счастью, все перемены, которым надлежало произойти, уже начались и протекали с естественной постепенностью.

В конце сентября мисс Вудхаус сопроводила Харриет в церковь и стала свидетельницей их соединения с Робертом Мартином. Даже вид мистера Элтона, стоявшего перед молодыми, не омрачил чувства полнейшего удовлетворения, которое Эмма испытывала в те минуты, — потому, вероятно, что сейчас это был не мистер Элтон, а священнослужитель, и скоро ему предстояло благословить еще один союз. Роберт Мартин и Харриет Смит обручились последними из трех пар, а поженились первыми.

Джейн Фэрфакс уже покинула Хайбери и на время обрела прежний покой в доме любимых ею Кэмпбеллов. Оба мистера Черчилла тоже были в Лондоне. Оставалось лишь дождаться ноября.

Эмма и мистер Найтли решили (насколько могли решать) сыграть свадьбу в октябре, чтобы затем провести две недели на морском побережье, пользуясь тем, что Джон и Изабелла еще гостят в Хартфилде. И брат с сестрой, и все друзья одобрили этот план, но как было добиться согласия мистера Вудхауса, который даже о самой женитьбе пока соглашался говорить лишь как о событии совсем не скором?

Поначалу он так опечалился, что жених с невестой почти потеряли надежду. Когда с ним во второй раз завели речь о скорой свадьбе, он слушал уже спокойнее, ибо понял, что бессилен помешать тому, чему суждено свершиться. То был весьма обнадеживающий шаг в направлении согласия. И все же счастливым мистер Вудхаус отнюдь не казался. Вид его столь красноречиво свидетельствовал о противоположном, что Эмму едва не оставило мужество. Она не могла смотреть, как отец страдает, воображая себя брошенным. Умом она соглашалась с женихом и зятем, уверявшими, что, когда дело будет сделано, старый джентльмен скоро утешится, и все же сомнения удерживали ее от решительных действий.

Покончить с тревожной неопределенностью влюбленным помогло не внезапное озарение, снизошедшее на мистера Вудхауса, и не чудесное изменение его нервического устройства. Им удалось воспользоваться тем, что у старика появился новый повод для волнений. Из птичника миссис Уэстон в одну ночь исчезли все индюшки: очевидно, они были похищены, причем не зверем, а человеком. Пострадали и соседские птичьи дворы. Мистер Вудхаус, в чьем воображении мелкое воровство превратилось в грабеж со взломом, сделался очень неспокоен и совсем не спал бы ночами, если б не присутствие зятя. Сила, решимость и твердость духа, коими обладали братья Найтли, внушали старику полнейшее доверие. Под защитой одного из них Хартфилд был в безопасности, но мистеру Джону Найтли к концу первой недели ноября надлежало возвратиться в Лондон.

Вследствие этого огорчительного обстоятельства мистер Вудхаус согласился назначить день свадьбы с большей легкостью и охотой, нежели дочь его в ту пору отваживалась мечтать. Не прошло и месяца со дня женитьбы Роберта Мартина на Харриет Смит, а мистер Элтон уж соединил руки мистера Найтли и мисс Вудхаус.

Свадьба была такой, какой обыкновенно бывают свадьбы, когда жених с невестой не любят пышных торжеств. Узнав подробности от своего мужа, миссис Элтон нашла, что все это убожество не идет ни в какое сравнение с ее собственным бракосочетанием. Так мало белого атласа, так мало кружевных покровов — жалкое зрелище! Селина глазам бы своим не поверила. Однако, как ни скромна была свадебная церемония, все надежды, предсказания и добрые пожелания, прозвучавшие в тесном кругу приглашенных друзей, исполнились в полной мере: новобрачных ожидало совершеннейшее счастье.