Эмоциональная смелость

Я познакомился со своей женой Элеонорой больше 30 лет назад, и за прошедшие годы мы с ней потратили огромное количество времени, денег и усилий на саморазвитие. По отдельности и вместе мы участвовали в семинарах, практиковали медитацию, занимались йогой, вели дневники, говорили о своих мечтах, проходили обучающие программы и курс психотерапии.

Несколько недель назад мы гуляли по сельской местности и обсуждали, зачем нам это надо. Может, вся эта внутренняя работа — просто самокопание? Она хоть как-то влияет на нашу жизнь?

Неожиданно за поворотом мы услышали звуки веселой вечеринки из дома около дороги. Подойдя поближе, мы увидели компанию из десяти молодых людей, с виду студентов, которые громко болтали и выпивали.

Мое тело напряглось, чувства обострились. Я испытал смесь страха, опасности, духа соперничества и ревности. Я счел, что эти молодые люди могут показаться Элеоноре привлекательными: они были молодыми, крутыми, уверенными в себе. На их фоне я почувствовал себя неудачником, и из-за этого во мне поднялась волна агрессии к ним. У меня ушла примерно минута, чтобы осознать, что я чувствую и почему.

Я повернулся к Элеоноре и рассказал ей о своих эмоциях. Она рассмеялась: у нее тоже возникло чувство агрессии и моментальная реакция, но не такая, как у меня. Компанию молодых людей она сочла беспардонными, грубыми, малопривлекательными сексистами. Они показались ей неудачниками. А агрессия и разочарование возникли у нее, потому что, скорее всего, эти молодые люди устроятся в жизни лучше всех. Всего за несколько секунд произошли две, казалось бы, элементарные, но на самом деле невыразимо сложные и важные вещи. Мы осознали, какие чувства испытываем, и поделились ими.

Чтобы признать какое-то чувство, порой нужна смелость. Часто мы неосознанно прилагаем огромные усилия, чтобы игнорировать свои эмоции, ведь они могут причинить боль. Кому нужны страх, ревность или неуверенность? И мы подавляем их, убеждаем себя, что ничего такого не испытываем, или пытаемся отвлечься за работой или разговорами ни о чем.

Если мы не признаём свои чувства, это не значит, что они куда-то исчезают. Как раз наоборот. Запрет на чувство гарантирует, что оно никуда не денется.

Непризнаваемые эмоции медленно бурлят где-то глубоко и только и ждут момента, чтобы выплеснуться на ничего не подозревающего случайного собеседника. Руководитель не ответил на ваше электронное письмо, чем вызвал у вас чувство неудовлетворенности и уязвимости (хотя вы этого и не признали), — и вот вы уже сорвались на подчиненного по какому-то незначительному поводу. Почему? Потому что внутри клокочет раздражение и буквально рвется наружу. Гораздо безопаснее накричать на подчиненного, чем затевать неприятный разговор с руководителем. Это особенно острая проблема в современном высокоэффективном и ориентированном на результативность пространстве, где, как правило, рискованно испытывать хоть какие-то эмоции. От нас ждут, что мы будем полностью сосредоточены на работе и не станем отвлекаться ни на что постороннее.

К сожалению, подавление эмоций — не слишком удачная стратегия. Она ведет к пассивной агрессии, которая становится фундаментом для самой неэффективной организационной политики, поскольку подрывает чувство ответственности, которое мы стремимся сформировать.

Моя коллега прервала презентацию, с которой я выступал перед аудиторией из 60 человек, заявив, что я на неверном пути, и порекомендовала продолжить иначе. Я решил не спорить с ней перед слушателями и сделал, как она предложила. Презентация прошла хорошо. Но все-таки не стоило меня перебивать. Все было бы хорошо в любом случае. Я злился. Я чувствовал, что коллега нарушила мои личные границы и поставила свою повестку выше нашей общей.

Я жаждал ответить ей тем же, разозлить ее, как она меня. Мне хотелось обсудить ее поведение с другими, чтобы заручиться их сочувствием и поддержкой. Я хотел почувствовать себя лучше.

Но я не стал ничего делать сгоряча. Я попытался осознать, что испытываю, и понял, что сильнее всего я уязвлен тем, что мне не доверяют.

Собрав всю свою смелость, я написал коллеге электронное письмо, признавая важность оперативных решений под влиянием обстоятельств, но дав понять, что меня это задевает. Я получил замечательный ответ, в котором коллега признавала свою ошибку и благодарила за мою готовность сказать ей, что она действовала не вполне корректно.

Мой гнев будто испарился.

Возможно, мне повезло. Коллега могла бы написать, что я проявил некомпетентность, монополизировал сцену и отвратительно общался с аудиторией. Но, честно говоря, я бы принял и этот ответ, потому что он позволил бы мне извлечь какие-то уроки, даже если читать такое неприятно. Самое важное: наши отношения после этого стали только лучше.

А если бы я начал говорить о ней за ее спиной, собрал коалицию из сочувствующих мне и возмущенных ее поступком? Возможно, мне бы стало легче, но в долгосрочной перспективе это повредило бы моей коллеге, нашей компании и мне самому.