Эмоциональный мозг

Здесь следует напомнить, что конкуренция между потребностями протекает на уровне их трансформации в соответствующие эмоции. Например, в опасной ситуации борьба между инстинктом самосохранения и потребностью соответствовать определенным этическим образцам переживается субъектом как борьба между страхом и чувством долга, чувством стыда при мысли о возможном бегстве с боевой позиции.

Вернемся теперь к нашему примеру с курильщиком. Разумеется, инстинкт самосохранения у человека сильнее потребности в никотине. Но вероятность смертельно опасного заболевания, с точки зрения субъекта, во-первых, мала, а, во-вторых, отнесена к какому-то неопределенно отдаленному будущему. Согласно информационной теории эмоций в подобной ситуации потребность самосохранения не порождает отрицательной эмоции страха потерять здоровье или даже умереть. В то же время потребность в никотине генерирует достаточно сильную отрицательную эмоцию абстиненции наряду с воспоминанием о положительной эмоции удовольствия от затяжки табачным дымом. Таким образом, силы эмоций оказываются явно неравными и поведение ориентируется на удовлетворение потенциально более слабой (по сравнению с самосохранением) потребности в табаке.

Человек, обладающий развитой волей и решивший бросить курить, сопротивляется влечению к никотину не потому (точнее, не только потому), что боится заболеть раком легких, а потому, что воспринимает это влечение как преграду, как несвободу, порождающую вторичную потребность преодоления. Заметим, что вмешательство воли не отменяет универсальную регулирующую функцию эмоций, поскольку воля вмешивается в конкуренцию мотивов опять-таки на уровне эмоций — отрицательных в случае неспособности преодолеть «внутреннюю помеху» и положительных в случае «победы над собой».

В сущности определение воли как «побуждения, пересиливающего все прочие» (Сеченов) справедливо с той оговоркой, что имеется в виду потребность, устойчиво доминирующая в структуре данной личности. Если удовлетворение этой доминирующей потребности протекает в условиях, когда она порождает и наиболее сильную эмоцию, организация поведения не сопровождается вовлечением мозговых механизмов воли. Воля не нужна матери, бросающейся на помощь своему ребенку, как не нужна и человеку, целиком захваченному крайне интересным, а потому неотразимо привлекательным для него делом. Если же субдоминантные конкурирующие мотивы генерируют эмоции более сильные, чем эмоции, продиктованные доминирующим мотивом, включается механизм воли, обеспечивая достижение стратегически важных целей.

Выявление устойчиво доминирующей потребности происходит в ситуации выбора, вот почему в наиболее ответственных случаях мы прибегаем к принципу добровольности, вместо того чтобы апеллировать к системе социального поощрения или наказания. Принцип добровольности отнюдь не противоречит детерминизму, хотя бы потому, что устойчивое доминирование одной из потребностей само по себе является результатом всей предшествующей истории формирования данной личности, сплавом ее естественных задатков и условий воспитания. Здесь уместно вспомнить глубокую мысль о том, что человек «…свободен не вследствие отрицательной силы избегать того или другого, а вследствие положительной силы проявлять свою истинную индивидуальность…» [К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. 2-е изд., т. 2, с. 145]. В момент выбора и происходит выявление «истинной индивидуальности» субъекта, то есть трансформация доминирующего мотива в поступок. Человек свободен в той мере, — утверждал Джон Локк, — в какой его действия соответствуют его желаниям.

Качеством, противоположным воле, является внушаемость, в том числе предрасположенность к гипнозу. Этот вывод подтвержден столь многими исследованиями, что вошел в энциклопедические определения внушаемости. «Внушаемость — восприимчивость к внушению; в более широком смысле — одно из проявлений слабо развитой воли… Внушение — способ психического воздействия одного человека на другого, осуществляемого в бодрствующем и гипнотическом состояниях… Внушение бывает сопряжено с ослаблением воли того, кто подвергается внушению, и подчинением его воле внушающего» [Большая советская энциклопедия, 2-е изд., 1951, т. 8, с. 306]. Аналогичное определение можно найти и в последнем третьем издании БСЭ «Внушение в широком смысле слова — воздействие на личность, приводящее либо к появлению у человека, помимо (а иногда и против) его воли и сознания, определенного состояния (например, бодрости, уверенности), чувства (например, страха), отношения (к объекту, к самому себе, к своему состоянию), либо к совершению человеком поступка, непосредственно не следующего из принимаемых им норм и принципов деятельности…» [Большая советская энциклопедия, 1971, т. 5, с. 169]. Слабость типа нервной системы представляет важное условие повышенной внушаемости личности [Часов, 1959].