Эмпатия

И это были не якобы старинные сервизы из фарфора, персидские ковры ручной работы, амулеты и сувениры из кости и дерева – это как раз мелочи. Самые редкие и ценные экземпляры он, по слухам, хранил в своём кабинете за дверью с настоящими засовами и обивкой из листового железа. Каждый из потенциальных наследников Клеверова мысленно уже подсчитал свою долю при дележе имущества патриарха. Но Анатолий был не настолько стар и немощен, как они мечтали. А все лжедревние безделушки распечатывал на трёхмерном принтере из антикварных каталогов. Это были просто хорошо сделанные копии с потёртостями в нужных местах и с фальшивыми сертификатами.

Надо же было ему как-то отвести глаза алчной родни от того, что банковский счёт пустел всё больше с каждым месяцем. Ведь в хранилище стояло совсем не то, что можно было пустить с торгов на официальном аукционе хорошо сохранившегося старья.

«Я делаю это ради семьи. Им нужны мои деньги. А не очередной поход в ЗАГС и ещё несколько ртов, – поначалу успокаивал себя Анатолий. – Я так отвлекаюсь. Сублимирую. Долго, приятно, экономно. И никакого марша Мендельсона, совместной жизни и неизбежного развода. Просто сначала я заказывал банальные, но оригинальные “истинные воспоминания”. Потом приелось».

– Какие интересные люди работают на благо государства и города, – присвистнул Алекс Холодов.

– Где он только взял такую установку? По виду совсем новые детали. Прошлый-позапрошлый год производства, основной конфигурации максимум. – Ольга Счастливая изучала установку для глубокого погружения в «Эшку».

Оба они почти не обращали внимания на труп Анатолия Клеверова в кресле «Эшки», кружили около аппаратуры и старались не наступать в лужи крови.

Алекс развернул виртуальное меню и просматривал список записей, мрачнея с каждой секундой. Ольга создала в воздухе виртуальный сканер и пыталась с его помощью найти клейма фирмы-производителя на абсолютно нелегальной и запрещённой автономной системе глубокого поглощения и воспроизведения чужих воспоминаний.

– Господа. Дамы. Уважаемые, – кашлянул совсем юный лейтенант убойного отдела. – Вы не могли бы покинуть помещение? Нам надо снять трёхмерную копию с места преступления.

Парня, походу, сейчас стошнит. Переходи к нам, это самое скучное место в органах правопорядка, которое только можно представить. Работёнка – не бей лежачего. Десять лет бумаги перекладываешь, потом – карт-бланш на продвижение в системе «Гражданин». Учись чему хочешь, без отработки по социальному контракту, система слова против не скажет. Квартира в два раза больше в престижном районе, официальный бесконечный отпуск для супруги, расширенный ассортимент товаров по низкой цене в каталоге для служащих высочайшей общественной полезности. Рай, да и только. Бесплатный сыр.

– Без проблем. Только я сначала заберу кое-что. – Алекс без пиетета к покойнику выдернул обруч и ловко подхватил провода, чтобы те не коснулись багряно-чёрной и уже начинающей засыхать крови.

– Подождите, вы не имеете права, мы вас сюда даже не приглашали, да что вы делаете!.. Я приношу официальные извинения, тьфу ты, официальный протест! Да надо же собрать улики… – Парнишка чуть не закричал, смотря на то, как Алекс выдирает блок памяти и запускает протокол обнуления системы.