Empire of Liberty: A History of the Early Republic, 1789-1815

Федерал-Сити оставался настолько примитивной и безлюдной деревней, что, по словам секретаря британского представительства, "в его окрестностях можно проехать несколько часов, не встретив ни одного человека, который бы нарушил его размышления".38 Поскольку дома были разбросаны и не имели номеров улиц, а немногочисленные существующие дороги не имели фонарей и часто сворачивали на коровьи тропы, люди легко терялись. Если бы Капитолий был достроен, он был бы внушительным, но палаты Сената и Палаты представителей стояли в недостроенном виде, соединенные лишь крытым дощатым настилом. Внутри Капитолия дизайн и качество исполнения были настолько плохими, что колонны раскалывались, крыши протекали, а часть потолков обрушилась. И все же Джефферсон жил надеждой, как он сказал в 1808 году, что "законченная работа будет долговечным и почетным памятником нашей младенческой республики и выдержит благоприятное сравнение с остатками того же рода древних республик Греции и Рима".39

Президентский дворец", как первоначально назывался Белый дом, был самым большим домом в стране и, благодаря влиянию Вашингтона, впечатлял не меньше Капитолия, но он был таким же недостроенным. В течение многих лет его территория напоминала строительную площадку с разбросанными повсюду лачугами рабочих, туалетами и старыми кирпичными печками, настолько захламленными, что посетители президентского дома постоянно находились в опасности провалиться в яму или споткнуться о кучу мусора. Из-за нежелания скупого республиканского Конгресса тратить деньги все в столице оставалось недостроенным, сетовал английский архитектор Бенджамин Латроб, который переехал в США в 1796 году и стал инспектором общественных зданий при Джефферсоне.40

Другими словами, эта новая и отдаленная столица, город Вашингтон в округе Колумбия, совершенно не смогла привлечь население, торговлю, социальную и культурную жизнь, которые были необходимы для того, чтобы превратить его в Рим Нового Света, как смело предполагали его первоначальные планировщики. Вместо того чтобы обрести население в сто шестьдесят тысяч человек, которое, по прогнозам одного из городских комиссаров, "станет само собой разумеющимся через несколько лет", Вашингтон в течение следующих двух десятилетий оставался заштатной деревушкой с населением менее десяти тысяч человек, основным бизнесом которой было содержание пансионов.41 Расположенный на болоте, Федеральный город полностью заслужил многочисленные насмешки приезжих, в том числе ирландского поэта Томаса Мура:

Этот прославленный мегаполис, где фантазия видит

площади в болотах, обелиски на деревьях;

который путешествующие глупцы и составители справочников украшают

еще не построенными святынями и еще не рожденными героями,

хотя ничего, кроме дерева и Джефферсона, они не видят

, где должны проходить улицы и находиться

мудрецы!42

РЕСПУБЛИКАНЦЫ НА САМОМ ДЕЛЕ хотели иметь незначительное национальное правительство. Федеральное правительство, заявил Джефферсон в своем первом послании к Конгрессу в 1801 году, "занимается только внешними и взаимными отношениями этих штатов". Все остальное - "главная забота о наших лицах, нашей собственности и нашей репутации, составляющая великую область человеческих забот" - должно было быть оставлено штатам, которые, по мнению Джефферсона, были лучшими правительствами в мире.43 Такое ограниченное национальное правительство означало поворот назад на десятилетие политики федералистов, чтобы восстановить то, что теоретик-республиканец из Вирджинии Джон Тейлор назвал "первозданным здоровьем" Конституции. Было разрешено отменить Закон о подстрекательстве, и был принят новый либеральный закон о натурализации. Из-за того, что Джефферсон назвал федералистскими "сценами фаворитизма" и "растратой сокровищ", было приказано строго экономить, чтобы искоренить коррупцию.44

Унаследованное федералистами правительственное учреждение было небольшим даже по европейским стандартам XVIII века. Например, в 1801 году штаб-квартира Военного министерства состояла только из секретаря, бухгалтера, четырнадцати клерков и двух посыльных. Штат государственного секретаря состоял из главного клерка, шести других клерков (один из которых заведовал патентным бюро) и посыльного. У генерального прокурора еще не было даже клерка. Тем не менее, по мнению Джефферсона, эта крошечная федеральная бюрократия стала "слишком сложной, слишком дорогой", а офисы при федералистах "неоправданно размножились".45