Empire of Liberty: A History of the Early Republic, 1789-1815

Организация этих демократическо-республиканских обществ началась в апреле 1793 года, вызванная растущим энтузиазмом населения к революционным идеям Франции. Несколько немцев в Филадельфии создали Демократическо-республиканское общество, чтобы призвать граждан быть бдительными и следить за своим правительством. Эта группа вдохновила на создание Демократического общества Пенсильвании, которое, в свою очередь, разослало циркулярное письмо с призывом к созданию подобных обществ по всей стране. К концу 1794 года было создано не менее тридцати пяти, а возможно, и гораздо больше таких народных организаций, разбросанных от Мэна до Южной Каролины. В их состав часто входили предприниматели-самоучки, механики и фабриканты, мелкие торговцы, фермеры и другие люди среднего достатка, возмущенные аристократическими притязаниями многих дворян-федералистов. Организации выпускали резолюции и обращения; они осуждали федералистов и повсеместно поддерживали республиканских кандидатов и дела; они общались друг с другом так, как это делали комитеты по переписке в 1760-1770-х годах.58

Эти общества были более радикальными и откровенными, чем лидеры элиты, такие как Джефферсон и Мэдисон, которые, как правило, держались от них подальше. Они представляли демократическое будущее, которое немногие американские лидеры могли принять или даже представить себе. Они бросали вызов старому миру, в котором царило покорное политическое лидерство, и призывали народ к участию в делах правительства, не ограничиваясь лишь периодическим голосованием. Они призывали народ избавиться от привычного благоговения перед так называемыми авторитетами и думать и действовать самостоятельно. Они приняли французское революционное обращение "Гражданин" и решили больше не обращаться к своим корреспондентам "господин" и не использовать фразу "Ваш покорный слуга" в конце своих писем. Они восприняли понятие суверенитета народа буквально и считали, что народ имеет постоянное право на организацию и протест даже против действий своих собственных избранных представителей.

Но эти демократическо-республиканские общества также встретили повсеместное сопротивление. Большинство американских политических лидеров по-прежнему отвергали такую внелегальную деятельность, поскольку она, казалось, подрывала саму идею законного представительного правительства. "Несомненно, народ суверенен, - заявляли противники Демократическо-республиканских обществ, - но этот суверенитет находится во всем народе, а не в какой-то отдельной части, и может осуществляться только представителями всей нации".59 Хотя Джефферсон и другие лидеры республиканцев не хотели открыто поддерживать эти народные общества, опасаясь, что их сочтут подстрекателями, сами общества не испытывали такого нежелания, одобряя республиканских лидеров. "Пусть патриоты 76-го года выйдут вперед с Джефферсоном во главе и очистят страну от вырождения и коррупции", - говорилось в одном из тостов Кентукки в 1795 году.60 Хотя эти общества, как правило, не участвовали в выборах, не выдвигали кандидатов и не добивались контроля над должностями, они выдвигали идеи, которые заставляли людей из разных районов и разных социальных групп чувствовать себя частью общего республиканского дела. Таким образом, несмотря на то, что в сознании многих людей они стали ассоциироваться с восстанием виски и исчезли так же быстро, как и возникли, они предвещали грядущий демократический мир и внесли большой вклад в то, что скрепило Республиканскую партию.

В формирующуюся РЕСПУБЛИКАНСКУЮ ПАРТИЮ входили самые разные социальные группы. В первую очередь это были южные землевладельцы, которые осознавали своеобразие своей части и все больше отдалялись от коммерческого и банковского мира, который, как казалось, продвигала система Гамильтона. Они были удивлены продвижением системы Гамильтона, поскольку рассчитывали на больший контроль над судьбой страны, чем это предполагала программа федералистов. В самом начале становления нового национального правительства у них были все основания полагать, что будущее принадлежит им.

В 1789 году Юг доминировал в стране. Почти половина населения Соединенных Штатов проживала в пяти штатах к югу от линии Мейсона-Диксона. Вирджиния с населением почти в семьсот тысяч человек была самым густонаселенным штатом Союза, почти вдвое превосходя ближайшего конкурента, Пенсильванию; фактически, сама по себе Вирджиния составляла пятую часть нации. Как заявил Патрик Генри в 1788 году, это был "самый могущественный штат в Союзе". По его словам, она превосходила все остальные штаты не только "по числу жителей", но и "по протяженности территории, удобству положения, изобилию и богатству".61

Население почти всех южных штатов быстро росло. С момента окончания франко-индейской войны в 1763 году численность белого населения утроилась в Северной Каролине и увеличилась в четыре раза в Южной Каролине и Джорджии. Почти все в стране в 1789 году предполагали, что южные мигранты станут основными поселенцами на новых землях Запада.