Эндшпиль

- Не полагаю, - в голосе капитана проскочила ирония. – Засек. Они обстреляли нас с крыш и из окон. А потом ушли, не втягиваясь в перестрелку. Боюсь, что у них сейчас уже другое задание… Слышите – вздрогнув и побледнев капитан приподнялся. Показал рукой куда-то в сторону порта и откинулся к стене, обессилев.

Прислушавшись, Кросс уловил слабые отзвуки перестрелки. - Порт? Вокзалы?

- Или Замок, - сквозь зубы ответил капитан.

- О, простите, капитан, - опомнился инспектор и крикнул, одновременно вставая. – Дженкинс!

- Здесь, сэр! – обрадованно ответил, подскочив с тротуара, констебль.

- Перевяжите капитана, - приказал Кросс. – А я займусь наведением порядка, - скорее для себя, чем для констебля, добавил он.

Впрочем, особых усилий от инспектора и не требовалось. Уцелевшие сержанты уже командовали, собирая солдат по отделениям и приказывая заниматься ранеными. Среди раненых оказался и второй лейтенант Бек, командовавший авангардом. От которого уцелели он и еще двое раненых солдат. Кросс представил себе, чтобы случилось с ними, если бы они двигались по улице обычной колонной. По спине его пробежал как минимум батальон мурашек величиной с небольшого слона. Но времени на переживания у него не оказалось – узнав, что теперь он командует ротой, к нему собрались все сержанты за приказами. А потом был долгий и осторожный марш через город. Как ни странно, пробираясь по опустевшим улицам рота вышла к казармам полка ни разу не встретившись с повстанцами. Только вот у самых казарм их опять обстреляли, но в прямой бой инсургенты не вступили. Потеряв еще трех человек убитыми и двоих – ранеными, рота вернулась в казармы. А там до них дошли последние новости, совершенно не обрадовавшие ни Кросса, ни солдат.

Оказалось, что ирландцы захватили Дублинский замок, мэрию и Тринити-колледж. В Замке в плен к бунтовщикам попал наместник Ирландии лорд-лейтенант Джон Гамильтон-Гордон, первый маркиз Абердин и большая часть из его свиты. В мэрии инсургенты захватили только несколько городских чиновников и комиссара с суперинтендантом полиции. Причем последние, как и несколько бывших в его кабинете инспекторов, по слухам, подняли руки без сопротивления.

А инсургенты объявили о создании ирландского парламента Дойл Эрин и независимости Ирландской республики с момента опубликования декларации. Что творилось в других городах Ирландии, Кроссу не мог сказать никто. Но судя по беспорядку в казармах и активности восставших, ничего хорошего ни ему, ни остальным засевшим в казармах англичанам ждать не приходилось. Оставалась небольшая надежда, что восставшие не смогли захватить порт и вокзалы. И тогда рано или поздно, но прибудет подкрепление из Кураги, где располагались основные силы армии на острове или, может быть по морю из Британии.

Австрийский фронт. Моравия. Февраль 1910 г.

Шоссированная дорога выглядела так, словно вела к окраинам самого Петербурга, а не в очередной захудалый городишко захудалой провинции. Кони шли шагом и, если бы не погода и не несколько тысяч конников вокруг, можно было бы почувствовать себя на обычной прогулке верхом.

- Полагаю, если бы не ветер, мы бы сейчас удивлялись теплому климату сего места, - пытаясь прикрыть лицо от порывов ветра, севшим от влажного и холодного голоса заметил капитан Полтавцев.

- Да, ветерок изрядный, - согласился Гаврилов. – Даже сквозь шинель пробивает. Но, Владимир Николаевич, не переживай. Мой Петрович уже предсказал, что после полудня ветер стихнет.

- Ну, раз твой денщик сказал, - растянул в улыбке замерзающие губы Полтавцев, - поверю. Он у тебя знахарь настоящий.

- Не завидуйте, капитан, - притворно обиделся Михаил, придерживая Зорьку, вдруг решившую обогнать кобылку собеседника. – Твой, клянусь честью, великолепно варит кофе. Петрович никогда так не сможет.

- Да, ко-о-фе…, - мечтательно протянул Владимир. – Я бы сейчас от чашечки горячего кофе не отказался. Пожалуй, даже от простой чашечки горячей воды…

- Ничего, Владимир, скоро должен очередной городок появиться, - утешил его Михаил.

- Помню. Этот, как его – Карлович. В коий опять первыми ворвутся эти Харламовские головорезы, по своей казачьей ухватке перевернут все верх дном, и нам придется еще пару часов наводить порядок.

- Полагаю, мысли сии вам приходят лишь с устатку от дороги и неважной погоды, Владимир. Казаки Харламова – самая дисциплинированная казачья часть, из тех, что я встречал на фронте, - с усмешкой парировал Гаврилов. Оба рассмеялись. А колонна первой дивизии тем временем все двигалась и двигалась вперед.