Енох

 "Я не вспомню никогда о твоем отказе, Мелхиседека, и не упрекну тебя. - Чуть припухшее лицо отца оставалось спокойным. Похоже, он и вправду не сердился. Смотрит вниз, будто ему стыдно. Лицо красивое, мягкое. - Только твоим отказом ты сильно осложняешь себе жизнь. Вряд ли после него кто-нибудь возьмет тебя замуж. Я надеюсь, ты это понимаешь".

 "Отец, я прошу простить меня", - вскричала я, улыбаясь и плача одновременно.

 "Я еще раз повторяю, я не сержусь на тебя", - повторил отец, но вынул свою ладонь из моих рук.

 "Отец, я хочу просить тебя!.."

 "Проси! Разве я тебе отказывал в чем-нибудь?"

 "Отец! Енох отделяется от тебя".

 "Это естественно", - сухо сказал Иаред.

 "Отец, скажи Еноху, чтобы он взял меня в свой дом. Он послушает тебя. Я думаю, он и сам будет не против, но твое слово растворит его сомнение".

 Отец удивленно поднял плечи, да так и замер.

 "Я могу попросить Еноха об этом. Он вряд ли мне откажет, но объясни - почему?"

 "Я не смогу жить без Еноха", - вскричала я, счастливо улыбаясь, потому что видела, что отец готов выполнить мою просьбу.

 "Видишь ли... Я ценю твою родственную привязанность, но братьям и сестрам, как ты сама знаешь, иногда приходится расставаться. Но если я даже и попрошу Еноха, как посмотрит на это его жена? Твое присутствие..."

 "Отец, я буду воспитывать их детей, буду служанкой у Сепфоры... Отец, я не смогу жить без Еноха!"

 "Но - почему?!"

 "Енох верит в Бога!"

 Отец по-доброму засмеялся, мягко и долго.

 "Все люди, Мелхиседека, верят в Бога, даже каиниты верят в богов".

 "Верят, но не так, как он. Все верят от случая к случаю: перед стрижкой овец, перед сбором урожая, перед охотой, верят, потому что "так надо", "так принято", "так научили". А для Еноха это главное. Енох всегда ходит под Богом. Такого, как Енох, не найти даже среди сифитов. Отец, мне будет очень трудно без Еноха!"

 "Я попрошу его, - сказал Иаред, - но ты должна понять, что настаивать я не могу..."

 Ноема-жрица раскладывала карты и незаметно перемещалась из сознания Мелхиседеки в воспоминания Сепфоры. Они были как бы продолжением воспоминаний золовки. Женщины думали почти об одном и том же.

 "Ночью Енох сказал мне:

 "Сегодня отец попросил взять в наш дом Мелхиседеку".

 Я долго не отвечала и под одеялом почувствовала, как напрягся Енох. Я была не против, даже наоборот. За время, что я прожила с Енохом в доме его отца, я успела привыкнуть к Мелхиседеке.

 "Если бы отец ничего не сказал тебе, ты бы хотел, чтобы Мелхиседека жила в нашем доме?" - спросила я.

 "Да".

 "А ты говоришь так, будто подчиняешься воле отца". - Я почувствовала щекой, что Енох улыбается. - "Ты уже достроил святилище?" - спросила я, зная, что Енох скажет: "Да... Оно похоже на святилище Адама".

 Енох кивнул.

 "Оно похоже на святилище Адама?" - спросила я, сдерживая улыбку.

 Енох кивнул, и я снова почувствовала щекой, что Енох улыбается.

 "Двое глупых, - сказала я почти ласково. - Ты и твоя сестра".

 В воспоминаниях Сепфоры Ноема-жрица видела недостроенный дом Еноха. Перед входом в пещеру - небольшая уютная поляна. К ней от вершины скалы шел отвесный склон, в расщелинах которого вили гнезда птицы. В пещере Енох добывал известковые плиты, из них строил примыкающий к скале дом. Работа Еноха не отпугивала пернатых.

 Енох долгим взглядом смотрел на ущелье и говорил:

 "Это ущелье похоже на то, рядом с которым поселился Адам".

 Для троих дом казался огромным. По нему гулко разносились твердые усталые шаги Еноха.

 "Наш дом становится похож на дом Адама", - говорил Енох, садясь за стол и глядя в окно на ущелье.

 "А ущелье похоже на то, рядом с которым поселился Адам", - подшучивала я. К тому времени я носила в себе нашего первенца. Мы смеялись, и наш смех гулко заполнял еще пустое пространство возведенных Енохом стен.

 Когда пришло время рожать, все женские работы по дому Мелхиседека взяла на себя. Как раз к поляне подвели ручей так, что можно было подходить к воде без опаски встретиться с диким зверем.

 "Как в доме Адама?" - улыбаясь, спрашивала я.

 Енох легко вздыхал.

 "У Адама ручей протекает прямо во дворе..."

 ...Енох простонал, и Сепфора остановилась посреди комнаты, остановились и ее воспоминания. Лицо Еноха стало испуганным. Женщины встревожились, а Енох на черном бархате испода век снова увидел ангелов. Увидела их и Ноема-жрица, увидела и ужаснулась ангельскому присутствию в воспоминаниях Еноха.

 Они поставили Еноха как бы на возвышение, на горе, хотя никакой горы не было. Человек чувствовал босыми ногами, что стоит будто бы на влажном островке. А внизу ангелы ходили, летали, в радости славословили Господа, сверкали доспехами и крыльями. Некоторые из них с удивлением смотрели на человека.

 Ангел провел по лицу Еноха крылом и будто снял с глаз какую-то пелену. Человек вдруг понял, что раньше видел только ничтожную часть того, что может видеть рожденный женщиной.

 - Пелена эта - след грехопадения Адама, - сказал ангел. - Адам как бы ослеп, выйдя из рая.

 Енох повторил слова ангела вслух, и женщины в пещерной комнате растерянно переглянулись.