Творчество в классической поэзии уподоблялось решению задач, где при двух известных нужно найти третье неведомое. «Играй, но помни правила игры!» Вячеслав Иванов. Энтелехизм – седалище силы звуковой инструментовки, которое в классическом стихосложении почило на рифме, размещает ныне по всей линии (цепи звуковой) строки. Всякий атом, как непроницаемый объем, созидаемый обнаруженными силы отталкивания, не есть застывшее
, неизменно наличное бытие; он находится в процессе действования отталкивания. Называемый центр силы есть на самом деле лишь «центр обнаружения силы»Так говорит поэт об энтелехии, как факторе творчества. Действительно, творчество свободно, как самое дыхание.
Русский футуризм в своих рядах имел одного выдающегося начетчика; Бенедикт Лившиц, один из прекрасных мастеров стиха говорит:
Как жаль, что прекрасная статья талантливого критика Поступальского, посвященная творчеству Б. П. Лившица еще не узрела читателей советских. Все это надо абсолютно осознать в эпоху, когда человек закончил создание машин, вполне заменяющих работающее тело… Мы стоим пред дверями раскрывающимися уже в век, когда легенда о философском камне, (искусственный разум) становится реальностью. Трудно предугадать открытия грядущего, но они будут неожиданными и в корне видоизменят жизнь ближайших поколений. Считанное, четко учтенное дыхание, возникшее как синтез переживаний жизненных, физиологических и психофизиологических. Быть поэтом, иметь связанным процесс дыхания наиболее вплотную с областями в мозгу, ведающими даром слова; – запас и память о прежних уже оформленных (абстрактных) дыханиях, обладающих смыслом, содержанием, ароматом бывших событий и переживаний. Вместе с тем акустический подход к стиху дал возможность расширить понятие ритма, первоначально обычно определявшееся узкой областью акцентной системы. Понятие ритма необычайно усложнилось и разрослось, что явилось несомненно результатом подхода к стиху с наблюдательною пункта акустики, давшего возможность необычайно тонко наблюсти явления. В этом отношении прав Фр. Заран, когда говорит, что «хилая метрика предыдущей эпохи с ее бумажными определениями и лежащим в основе исключительно схематическим, скандирующим подходом, потеряла право на существование со времени (трудов) Сиверса». Чем более высока законосообразность, тем более получаю! перевес переменные элементы над постоянными и тем более выступает многозначность на место однозначности[5]
. В языке дикарей слова однозначны, Для меня существует слово рехамкирап, одинаковое… и так не схожее с парикмахером. Язык стремится одним и тем же словом выражать массу понятий («игра значений» «Проблема стих языка» Ю. Тынянов). «Почитайте нас, читатели!» говорю я всегда от лица футуристов. Есть слова, звучащие одинаково но смысл носящие разный, слова на два ствола, как охотничье ружье. Есть интонационные (по смыслу) слова – например: «я» в губах графа и слуги. В японском, вообще лишенном интонаций существует «аташи», «ватакуси» и «ватакуси ва» для выражения: унижения себя («я, ваше превосходительство»…) для равенства и гордеца. «Единство произведения не есть замкнутая симметрическая целость, а развертывающаяся динамическая целостность; между ее элементами нет статического знака равенства и сложения… форма литературною произведения должна быть осознана как динамическая… Искусство живет борьбой… (выдвинутый фактор деформирует подчиненные)». Ю. Тынянов. Согласно этому учению – материя есть не застывшее бытие, а процесс и притом процесс совершающийся по типу органическою строения, так как все стороны его существуют не сами по себе, а в отношении к целому. Так непроницаемость не есть неизменная наполненность определенною объема – она есть действование отталкивания и, следовательно, ежесекундно объем ее меняется соразмерно противодействию окружающей среды. Всякая молекула тела состоит из притягивающих и отталкивающих атомов (центров силы) в таком сочетании, что на весьма малых расстояниях перевес имеет сила отталкивания. Символика этого процесса – половой акт; гласные и согласные звуки в поэтическом ряду.