Enter

— Доступ у нас есть к протоколам допроса свидетелей, — возразил Клаузен.

— И что ты хочешь этим сказать?

— Именно то, что сказал. Никто из свидетелей ничего важного не заметил. Если и есть другие показания, то они хранятся в другой папке, доступ к которой нам не предоставили.

— Вы намекаете на то, что от нас намеренно скрывают информацию? — спросил Айзенберг.

— Я не намекаю, я констатирую.

— Госпожа Морани, что вы думаете?

Она немного подумала и ответила:

— Я согласна с Беном в том, что, вероятно, не каждый раскрыл имеющиеся у него сведения.

На какое-то время воцарилось молчание.

— Хорошо, — сказал Айзенберг. — Тогда мне не остается ничего иного, как сказать господину Хинтце, что мы не смогли извлечь из этого письма никакой информации, кроме той, что у нас уже была.

— Погодите-ка, — громко сказал Клаузен. — По внутренней рассылке только что пришло: «Убийство. Сегодня утром в своем доме в Грюневальде был застрелен доктор Вальтер Меллек».

— И как это связано с нами? — спросил Варнхольт.

— Меллек был заместителем директора Института искусственного интеллекта здесь, в Берлине.

Айзенберг внимательно посмотрел на Варнхольта. И без того бледный хакер побелел, как мел.

— Меллек есть в списке получателей письма с угрозами? — спросил Айзенберг.

— Нет, — ответила Морани. — Но там есть некая доктор Регина Гильберт. Она — директор ИИИ.

— Ты была права, — произнес Клаузен. — Террористы взялись за дело всерьез.

— Мы не знаем, связано ли убийство этого Меллека с АТР, — заметил Варнхольт.

В его голосе не осталось ни нотки сарказма. Вместо этого в нем слышалась неуверенность.

— Конечно, это простое совпадение, — съязвил Клаузен, неудачно попытавшись имитировать саркастический тон Варнхольта. — Думаю, есть абсолютно естественное объяснение тому, что один из ведущих в области искусственного интеллекта ученых был застрелен в собственном доме через два дня после того, как АТР разослала письма с угрозами научной элите.

— В рассылке говорится, кто ведет расследование этого убийства? — спросил Айзенберг.

— Лично директор полиции Хинтце, — сообщил Клаузен.

— И, значит, мы снова опустимся до уровня наблюдателей, — прокомментировал Варнхольт с заметным облегчением.

— Не обязательно, — сказала Морани.

— Что вы хотите сказать? — уточнил Айзенберг.

Она посмотрела на него внимательно.

— Есть свидетель, о котором директор полиции пока не догадывается.

— И кто же это? — удивился Варнхольт.

— Доктор Томас Ангессер. С 2004-го по 2010-й он работал в Институте искусственного интеллекта. Он, очевидно, знал Меллека.

Айзенберг вспомнил о нервозности программиста и его острой реакции на назойливые расспросы Варнхольта. Но на момент разговора Меллек был еще жив. Возможно ли, что Ангессер уже на прошлой неделе знал, что его бывший коллега получит письмо с угрозой?

— Это кое-что меняет, — заявил Клаузен.

— Я поговорю с господином Хинтце, — решил Айзенберг и взял телефонную трубку.

Подумав немного, он отложил ее, встал и направился в кабинет руководителя пятого отдела.

Как и предвидел главный комиссар, Хинтце в кабинете не оказалось. Ассистентка сообщила, что он все еще на месте преступления, и очень неохотно дала Айзенбергу номер сотового телефона шефа. Айзенберг сохранил его в своем старомодном аппарате с кнопками и небольшим янтарного цвета дисплеем. С ним говорил автоответчик голосовой почты. Задумавшись ненадолго, он оставил сообщение с просьбой перезвонить. Затем вернулся в офис своей команды.

— Мы нанесем еще один визит доктору Ангессеру, — решил он. — Господин Клаузен, госпожа Морани, вы составите мне компанию?

Поездка до делового центра Treptowers заняла пятнадцать минут. По дороге они обсудили стратегию допроса: Айзенберг проведет вводную часть беседы, Клаузен — сам допрос, во время которого Морани и Айзенберг будут наблюдать за реакцией свидетеля.

Ангессер встретил их на входе в деловой центр с еще большим раздражением, чем при прощании после первой встречи.

— Господин главный комиссар, было бы здорово, если бы вы позвонили мне заранее. Тогда я сказал бы вам, что у меня, к сожалению, нет времени для разговора. Сейчас у нас очень много работы. Мне жаль, что вы приехали напрасно. Мы можем назначить встречу на следующую неделю, но, честно говоря, я вам еще во время первого разговора рассказал все, что знаю. Я не имею понятия, кто эти террористы, и уверен, что мои публикации не имеют ничего общего с их терактами.

Попытка отделаться от них выглядела настолько жалкой, что Айзенберг испытал сочувствие к Ангессеру.

— Нам нужно срочно поговорить с вами. Прямо сейчас.

Ангессер побледнел.

— Срочно? Что случилось? Произошло что-то страшное?

— Мы можем поговорить в спокойной обстановке?

— Да, конечно. Пойдемте.

Он привел их в маленькую, без окон комнату для переговоров с круглым столом и четырьмя стульями. Когда они сели за стол, Айзенберг представил своих спутников и вручил Ангессеру копию письма с угрозами.

— Знакомо ли вам это письмо? Может быть, вы тоже такое получили?

— Нет, — Ангессер бросил взгляд на лист бумаги.

— Не хотите сначала прочитать? — вмешался Клаузен.