Enter Rupor

Слова батюшки просочились в динамик, сжались, пролетели через систему вышек, и тонким, острым лучом ввинтились в ухо сына. Разбежались болезненным спазмом по сосудам и заставили сжаться мышцы. Опустились ядом до ступней и расплескались по капиллярам. Ноги начали трястись, а спина выгибаться. Майк задёргался, заскакал, как в детстве, когда с ним играли в коленки: «Еду-еду к бабе, к деду! На лошадке в красной шапке. По ровной дорожке на одной ножке. В старом лапоточке. По рытвинам, по кочкам, по канавам. Всё прямо и прямо. А потом бух в ЯМУ!». Он провалился в бездонную пропасть. Темнота колола глаза. Она впивалась в кожу. Лезла в поры. Втягивалась внутрь и жгла огнём. Она отдавала приказы. Требовала вскочить, разогнаться и удариться лбом об бетон.

Проповедник ждал, стискивая трещащий телефон. В динамике шуршало, но сквозь шум всё равно долетали возня и мат.

– Батюшка! – раздался незнакомый голос. – Отмените приказ. Мы разрешим ему включить видеосвязь.

Проповедник надменно улыбнулся. Неторопливо подошёл к ноутбуку и сел. Окружающая какофония теперь играла победный гимн.

– Ну, давайте, – нехотя разрешил он. – Дайте ему трубку… Кто из вас обличит Меня в неправде? Если же Я говорю истину, почему вы не верите Мне? Отомри!

Отняв телефон от уха, батюшка взглянул на экран. Загорелась надпись подключения видеоконференции. Майк сидел на стуле. Его держали за руки, чтобы не дёргался. По лицу размазалась кровь, а борода превратилась в скомканную старую губку для посуды.

– Приведите его в порядок! – надменно потребовал проповедник.

Иначе распознавание лица могло не сработать.

На экране появились влажные салфетки, в чьих-то не привыкших к заботе руках. Они собрали кровь и оправили волосы.

– Пойдёт, – кивнул батюшка и поднёс смартфон к ноутбуку.

В заставке программы удалённого доступа к профилю Елисея закрутилось кольцо ожидания, и началось сканирование. Встроенный алгоритм извлёк уникальные данные и сличил контуры глазниц, форму скул, ширину носа и наличие шрамов с имеющимся шаблоном. Всё совпало, и программа разблокировала доступ.

– Папа… – простонал Майк, но проповедник, даже не взглянув на экран, отключил смартфон.

Главное, что Елисей открыл доступ к интерфейсу «Рупора», всё остальное больше не имело значения. Батюшка потёр руки и достал приложение из фонового режима, запустив сканирование. Все детали были давно продуманы и согласованы. Корректировок не требовалось. Хватило всего несколько секунд, чтобы смолкла какофония и в квартире наступила долгожданная тишина. Бизнес-план перешёл в решающую стадию, и партнёры успокоились. Зомбирование населения наконец поставлено на поток и скоро деньги польются рекой.

Проповедник ухмыльнулся и набрал номер своего импресарио.

– Пришли пару баб, которые потом побоятся болтать.

Часть 9 и 10. Не произноси ложного свидетельства и Имени Бога

Майк всхлипнул. Бежать на бетонную стену, по-бычьи нагнув голову, перехотелось, но в кишках ещё бурлило, и та самая тёмная тьма, пробравшаяся под кожу, заставляла мышцы вздрагивать. Пальцы на руках и ногах скрючивались, пытаясь спрятаться под ладонями и стопами. Опустившийся тумблер повиновения, чуть не расколовший голову, хоть и поднялся обратно, но закрепляться на прежней позиции не собирался, а покачивался, готовый в любой момент опуститься вновь. Обманчивая лёгкость во всём теле, копирующая свободное падение в бездонную пропасть, заставляла хвататься за сидушку стула, но пальцы не разгибались. Его будто подвесили в воздухе, но ни упасть, ни тем более взлететь, Майк не мог. Он больше себе не принадлежал. Больше никогда не будет принадлежать. Никогда ничего не сможет сделать без команды, даже подтереть задницу.

– Есть доступ к компьютеру проповедника, – сообщил за спиной голос одного из адептов ХИБа.

Самого спокойного. Он ударил Майка всего один раз, и то, только тогда, когда он случайно дотронулся до ноутбука. Большая комната с аппаратурой, как на звукозаписывающей студии, тонула в темноте. Звукоизоляционные панели, коричневые, пористые и бесформенные, словно куски искусственного говна из магазина приколов, облепляли бутафорские стены подвала и всасывали не только звук, но и свет. Пульт с компьютерами гудел где-то сзади. Майка, прикрученного к стулу липкой лентой, повернули к нему спиной, чтобы не пялился, как истинные боги помогают адептам внушать свою значимость миллионам ничего не подозревающих обывателей.

– Отлично, подключайся, – буркнул магистр-чревовещатель и повернулся к похищенному. – Всё-таки ты не зря проливал кровь, – он улыбнулся, обнажив свои ровные круглые зубы, похожие на пуговицы в пасти его куклы-перчатки.

Майк не ответил. Язык прилип к пересохшему нёбу. Отвечать было не обязательно. Иначе кукла-перчатка рассвирепеет. Кукла-перчатка распахнёт свою зубастую пасть. Кукла-перчатка заставит пожалеть.