Энциклопедия мифов. Подлинная история Макса Фрая, автора и персонажа. Том 1. А-К

Несколько часов назад наступил тысяча девятьсот девяносто пятый год, и посланница судьбы по имени Клара-Мария явилась ко мне, чтобы сообщить точный адрес паучьих сетей, в которые я твердо намерен угодить, ибо крылья мои давно уже увязли в восхитительных этих тенетах, и причудливые переплетения липких волокон услаждают мой взор и туманят разум...

Ага, именно что туманят!

Хорошо хоть в последний момент я сообразил вернуться, найти Клару-Марию и спросить у нее, как называется город, улицы которого носят столь причудливые названия?

Город, оказывается, носит ласковое имя Шёнефинг; впрочем, это даже не город, а маленький курортный городок, как сказали бы в России, «дачный посёлок», расположенный в получасе езды от Мюнхена. Клара-Мария кокетливо улыбается; вероятно она полагает, что сейчас я попытаюсь тактично вызнать ее адрес и, возможно, напрошусь на чашку чая — когда-нибудь, будущим летом. Но я лишь восхищенно сверкаю очами, бормочу благодарности вперемешку с извинениями и пулей вылетаю на улицу.

Теперь я точно знаю, что мне следует делать. Для начала — звонить симпатяге Михелю из германского консульства. Скажу ему, что мне срочно требуется въездная виза, придумаю какую-нибудь убедительную причину. Например, скажу ему, что моя любимая девушка уехала в Германию, а я только теперь понял, что не могу без нее жить. Михель любит сентиментальные истории, он мне поможет.

Глава 129. Кецалькоатль

По одному из мифов ацтеков, Кецалькоатль <...> удалился на плоте из змей в восточную заморскую страну Тлилан-Тлапаллан, обещав через некоторое время вернуться...

— Алло, — ору, прижимая к губам телефонную трубку, — алло, Веня, не слышно ни хера, ты хоть музыку прикрути.

Щелчок, тишина. И, наконец, спокойный голос, почти не искаженный несколькими километрами перепутанных проводов.

— Теперь слышно? Ты чего вопишь-то? Надеюсь, тебя не похитили и не держат в заложниках? А то вон шумы какие-то подозрительные...

— Меня не... считай, я сам себя похитил. Звоню с вокзала.

— С какого вокзала?

— С Белорусского, если это действительно важно... Уже полчаса твой номер набираю, а у тебя все занято, да занято. Мой поезд через пятнадцать минут отходит... тьфу, чёрт, уже через двенадцать.

— Куда едешь-то? — невозмутимо интересуется он.

— В Мюнхен.

— Все-таки она тебя соблазнила! — удивленно ржет Веня. — Вот уж не думал, не гадал...

Я даже не сразу понимаю, о ком речь. Меня соблазнили? А я и не заметил, как пикантно... Потом до меня доходит, что подразумевается наша общая знакомая, новогодняя «снегурочка» Клара-Мария. Вспоминаю ее морковно-рыжие букли, грушевидное тело, густой бас. Да уж, славная бы из нас вышла парочка, сам бы билет в первый ряд купил, если бы нашелся кинотеатр, где крутят столь жесткое порно... Впрочем, в каком-то смысле Веня прав. Не вспомни она тогда про улицу-лестницу с диковинным названием «ди химмелихь ляйтер», не шлялся бы я сейчас по вокзалам, не запирался бы в телефонной будке вдвоем с сырым мартовским ветром. Сидел бы дома, кофий жрал в свое удовольствие, или даме какой прекрасной полусухим трупиком мимозы в харю тыкал бы — лепота!.. Ладно, пусть думает, что хочет, не переубеждать же его. Мне на поезд уже бежать надо.

— Я там немного погуляю и вернусь, — отвечаю уклончиво. — Ты извини, что все так внезапно случилось, мне только сегодня днем паспорт с визой отдали, а в кассе билет нашелся... Покручусь там недельку, насосусь баварского пива до полного изнеможения, наделаю пару-тройку глупостей, как положено одинокому русскому туристу, и вернусь. Ага?

— Макс, — тихо спрашивает он. — Ты уверен, что вернешься? Я только что вспомнил. Кассета твоя дурацкая, которую ты, согласно легенде, у сироты отобрал. Девяносто пятый год, и все такое... А когда Клара-Мария про местную «Лестницу в небо» рассказывала, ты же ее глазами пожирал, испепелял просто... Ты действительно вернешься?

— Ну, — говорю растерянно, — если так... Хочешь правду скажу? Не знаю. И все же... скорее да, чем нет. С чего бы это мне исчезать навсегда? Не мой стиль.

— Боюсь, именно твой, — вздыхает он. — Ладно, поступай, как поступается. Звони, если что. Если ничего, тоже звони. Или хоть завещание по почти пришли, прежде чем на лестницу эту карабкаться.

— Обойдемся без завещаний, — говорю твердо. — Лучше уж сам вернусь. Рано или поздно, так или иначе, но вернусь непременно.

Глава 130. Кибела