Энциклопедия наших жизней: семейная сага. Истоки. Книга 4. Детство и юность Ираиды Глава 3

9.05.59 г.

ИРА. МИЛАЯ, ЗДРАВСТВУЙ!

Извини, что так долго молчала. Твоё письмо мы получили перед маем, числа 29-го. Я очень рада твоим письмам. Опять я чувствую тебя так близко (почти, как вместе). Ира, только ты можешь быть такой! Честное слово, ты единственный человек, подобных тебе нет. В этом письме опять сказалось твоё доброе сердце, твоя готовность помочь даже в тот момент, когда это очень трудно тебе.

Ира, как я рада, что есть хорошие знакомые и у меня. Ты вот уже несколько лет (кажется два года) без меня. И я не думала, что можно быть такой постоянной в своих мыслях, целях. Очень хочу, чтобы ты была самой счастливой в жизни.

Ира, тебе не кажется, что свою жизнь ты не можешь устроить так, как хочется. А? Ира, долго думала над твоим письмом, и ничего не придумала. Всё, что предлагаешь, кажется таким ясным, но… Ира, если бы я была одна, я бы и никогда не задумалась. Всё время до замужества я жила надеждой работать и жить с тобой (это ещё в техникуме). И сейчас хочу быть с тобой, хочу бросить этот «МИЗ» к чертям. Люди здесь очень своеобразные. Работа мастера, прораба – не только не нравится, но и пугает. И не могу представить, что именно на такой работе я и должна работать всю жизнь.

Но другое держит меня. Борис кончил машиностроительный техникум. На заводе работал мастером в кузнечном цехе, техником по оборудованию (это в первые годы). Здесь он 5 лет, но со своим мягким и застенчивым характером не мог, и, может быть, даже не справлялся с работой. Мастер в цехе тоже должен быть собакой. Тогда его перевели в технический отдел, где он работал техником-технологом, а потом инженером-технологом. Вернее, оформили инженером-технологом, а работал он на 50 % конструктором, как и у всех работников тех. отдела. В техотделе он пользуется уважением, как хороший человек. А начальник и главный инженер считают его хорошим специалистом.

Ира, я вот побоялась предложить ему поехать к тебе. Он всю жизнь «скитался» один. Работал в шахтах, с 12-и лет сирота. В шахте по состоянию здоровья не мог больше работать, взял расчёт, и поступил в техникум, в Москве.

Ира, он учился хорошо, но жил очень бедно, не имел за все годы ни костюма, ни пальто, т. к. работая, помогал сёстрам. Они учились. Одна кончила институт, другая – техникум. И только здесь, работая, он купил кое-чего себе из вещей. Работая, он учился в институте. Потом сильно заболел, и до сих пор на 2-ом курсе. Обязательно будет продолжать учиться.

Ира, сейчас, когда он живёт дома, пусть у нас ещё ничего нет, но мы себя чувствуем хорошо, даже в пустой комнате, и нам уютно. Борис очень доволен, что я его люблю (он меня тоже очень любит), что обед всегда готов, постель и бельё чистое. Он просто счастлив, и вот поэтому не предлагаю ему ничего. А он, когда прочитал твоё письмо, долго молчал, Ира, а потом и говорит – «Частная квартира, это всё-таки плохо». Ира, ты понимаешь его?

Потерять опять этот уют, наверное, ему страшно. А потом он говорит, что до родов меня не могут переводить, и что есть смысл здесь спокойно работать эти месяцы, и лучше декретный отпуск быть здесь. А, вообще, мне здесь уже не работать, это ясно, как день. Ира, я по приказу так и числюсь разнорабочей. Работу выполняю мастера. Деньги мне платят. Есть у меня решение завкома, что мой перевод считать не правильным, но отдел кадров, а это значит, директор никак не реагируют на это решение, и приказ новый на моё восстановление не издают. Думаю подать в суд. Вот, Ира и всё.

Милая, родная Ира, как меня мучает всё это. Я хочу одну, а делать приходится другое.

До свидания. Пиши скорее, целую крепко.

Борис эту неделю в колхозе. Я одна. Ира, хочу видеть тебя и говорить. Ты, хоть, пиши письма большие, а главное, не забывай ни о чём. Пиши подробнее и больше о себе.

Твоя Катя.