Энциклопедия наших жизней: семейная сага. Созидание. 1961 год

Теперь я уже сама не помню, когда и как у меня возникло желание отыскать эту эпитафию на этом заброшенном кладбище.

До сих пор не понимаю – почему, чего-то испугавшись, убежав от процедуры похорон соседки – Шурочки, я не побоялась пойти на это заброшенное безлюдное кладбище? Вообще-то в том смысле, в каком мы привыкли видеть современные кладбища, этот мемориал не был таковым. Скорее он напоминал большую мастерскую давно покинутую неизвестным скульптором. Каких-то особых дорожек между могилами не было. Да и сами могилы трудно было определить, потому что кругом лежали груды развалившихся могильных памятников и надгробных плит. Мне приходилось перелезать через лежащие плиты и памятники, чтобы добраться к какой-то, меня заинтересовавшей надписи… Приходилось с трудом разбирать потускневшие и состарившиеся на памятниках буквы…

Справа от входа я отыскала захоронение, на памятнике которого были высечены такие запоминающиеся слова:

Прохожий! Ты идешь, но ляжешь, так, как я.
Присядь и отдохни на камне у меня.
Сорви былиночку и вспомни о судьбе —
Я дома – ты в гостях – подумай о себе.

Но меня потрясли слова на каком-то другом памятнике. Я не помню точно эти слова, написанные на одном из надгробий, но суть их настолько заставляет поверить, что в этот миг с тобой говорит тот, кого уже нет в живых не одно столетие, что мурашки бегут по коже…

Это обращение к прохожему, приглашающему тебя сесть и посидеть с ним рядом…

– «Сядь и посиди, поговори со мной и т. д.»…

Наверное, бабусе запомнился именно этот памятник и эпитафия на нём.

С тех пор, как здесь побывала бабуся, прошла целая жизнь ею прожитая. Да и я уже прожила четверть века. А плита могильная всё лежит на том же месте… И кто-то, находясь в потустороннем мире всё зовёт к себе прохожих и просит поговорить с ним…

Вот видите – я об этом уже говорила, что мысли мечутся временами – от прошлого к настоящему…

Много лет спустя, когда уже не осталось в живых никого из старшего поколения родных, стали посещать меня мысли о неизбежном будущем…

Когда веришь, что это будет не скоро, не страшно думать на эту тему.

(Позже оказалось – чем старше, тем чаще и спокойнее думаешь о неизбежном…)

Вероятно, все старики в конце жизни – задумываются о потустороннем, верят во всё вечное, и философствуют о неизбежности предначертанной ему кармы.

Но у меня подобные мысли зародились не в старческом возрасте, а гораздо раньше. Не могу сказать точно – когда? Наверное – лет тридцать назад, когда начали умирать наши родители… И мысли эти навеяны были именно этим посещением старого кладбища Александро-Невской лавры.

В результате таких бдений, у меня родилась мысль об эпитафии на моём будущем памятнике. Сам памятник я представляла большим, на две могилы в виде большого необработанного камня.

В середине в камне – ниша, в которой высечен лик Серафима Саровского, которого я считаю своим покровителем.

Однажды на дороге я нашла маленькую иконку с его изображением, отпечатанным на простой бумаге, и наклеенным на картонку. По углам иконки – следы от гвоздей. Где-то она висела на стене, а почему её утеряли – не известно. Я подобрала её и, храню до сих пор. Считаю, что не случайно она попалась мне на дороге. Богом дадена… С тех пор считаю, что Серафим Саровский – один из моих ангелов – хранителей…

В нише большого камня – под изображением Серафима Саровского подсвечник, а около него должно всегда лежать несколько свечей.

На памятнике (камне) должна быть высечена надпись…

Но первоначально слова сложились в ЗАВЕЩАНИЕ, вернее – обращение к живущим рядом родственникам: