Энцо Феррари. Биография

Весной 1966-го на моденский автодром был отбуксирован ранний прототип «Tipo 312». Сёртис, все еще прихрамывая на травмированную ногу, прибыл на испытания новой машины. Также на треке присутствовал менее габаритный и более легкий одноместник с двигателем V6 и объемом 2,5 литра, предназначавшийся для участия в Тасманской серии, проходившей в Новой Зеландии и Австралии. Испытания обернулись невероятным шоком. Маленькая, лишенная громадного запаса мощности «тасманка» прошла круг по усеченному моденскому автодрому на 2,5 секунды быстрее «Tipo». Машина с более объемистым V12 была корявой, громоздкой и медлительной дворнягой-полукровкой с тяжелым задом и нулевой конкурентоспособностью: Сёртис мгновенно сделал вывод, что с ней справятся даже аутсайдеры британского гоночного легиона. Этот эпизод стал началом конца тесных взаимоотношений Джона Сёртиса с Феррари и ознаменовал собой наступление периода катастрофического спада для команды.

После того как маленький V6 показал себя быстрейшей из двух машин, между Бандини и Сёртисом развернулось внутреннее соперничество за право обладания им: ни тот ни другой не хотели быть обреченными на пилотирование скрипучего V12. Сёртис, как лидер команды, оказался приписан к V12 просто потому, что тот был флагманским автомобилем для Формулы-1, а честь конюшни требовала, чтобы за рулем главной машины сидел первый номер. Более того, дорожные машины Ferrari тоже оснащались V12-ми, и считалось важным по максимуму эксплуатировать давнишнюю философскую связь «Ferrari» с моторами этого типа. В результате Сёртис оказался обречен на возню с этой нескладной машиной, в то время как Бандини получил возможность порхать по трассам за рулем болида, считавшегося теоретически неконкурентоспособным — на деле же он имел практически сопоставимую с «312-й» мощь и управлялся без лишних усилий. Эта ситуация лишь усилила позиции Драгони, продолжавшего на каждом углу блеять о способностях своего подопечного пилотировать быстрее Сёртиса на менее габаритном автомобиле. Вместе с тем Паркс продолжал клянчить у Феррари и Драгони место в формульной команде. Итальянская пресса, с которой у Драгони были отлично налаженные связи, визжала, требуя повысить Бандини до статуса первого номера вместо травмированного и сдающего позиции Сёртиса. Пока разворачивались все эти события, Форгьери и его команда инженеров продолжали кормить Феррари безумно оптимистичными результатами тестов и цифрами выходной мощи мотора. (Для тим-менеджеров Ferrari обычным делом было «редактировать» результаты заездов на Гран-при для отчетов перед боссом, чтобы представить дела конюшни в более выгодном свете, чем на самом деле.) В целом для Ferrari это был период внутренних дрязг и политических интриг в духе Медичи. Напряжение росло, достигая невыносимых значений, и чье-то терпение вот-вот могло лопнуть. Терпение Джона Сёртиса.

Ему удалось в красивом стиле победить на залитом ливнем треке в Спа, где не меньше семи машин попало в массовую аварию на первом же круге — в том числе все три болида «BRM», угодившие в стену дождя в дальней части монструозной трассы. Несмотря на это, Сёртису было нужно сначала одолеть неустрашимого Риндта и его мощную, но тяжеловесную Cooper-Maserati и лишь после этого, наконец, отпраздновать победу. Драгони попрекал Сёртиса за то, что тот не смог лидировать на всем протяжении гонки от начала до конца, хотя соперники, по его словам, были «ничтожными». Это еще сильнее усугубило раздор и непонимание между двумя мужчинами. Неделю спустя, в Ле-Мане, ситуация окончательно вышла из-под контроля, когда новые спорткары «330P3» сошлись лицом к лицу с мегамощными 7-литровыми «Mk II Ford GT» под управлением элитной англо-американской команды пилотов, которым помогали опытные инженеры, механики и тим-менеджеры. Феррари отправил на этап трио мощных «P3» с их восхитительными закругленными кузовами работы моденской кузовной мастерской Пьеро Дрого. Сёртиса вместе с Парксом отрядили пилотировать ведущую машину, а Бандини и французского аса-специалиста по длинным дистанциям Жана Гише определили во второй болид. Третью машину заявил «NART» Луиджи Кинетти — ею управляли Родригес и Ричи Гинтер, после ухода из Ferrari вернувший себе известность победой на Гран-при Мексики в концовке сезона 1965 года.