Энцо Феррари. Биография

За день до гонки на весь юг Германии обрушились ливни. Огромная, зловещая, укрытая лесами трасса пестрела лужами, а видимость была сильно ограниченна. Однако Пирони намеревался гнать на полной скорости, даже несмотря на то, что днем ранее гарантировал себе поул-позицию. В какой-то момент Пирони, ракетой вылетев на одну из длиннющих прямых Хоккенхайма, оказался позади «Renault» Проста, едва заметного в сгустившемся мраке, и, не успев уйти от столкновения, врезался в хвостовую часть болида французской команды. Авария до странного напоминала катастрофу Вильнёва, хотя на этот раз машина Пирони приземлилась не на нос, а на заднюю часть, что, вероятно, и спасло жизнь гонщику. Когда «Ferrari» наконец застыла на месте, оказалось, что нос болида оторван, а пилот получил тяжелейшие переломы обеих ног.

Пирони отвезли в госпиталь, где начался длительный и трудный процесс восстановления. Он больше никогда не сядет за руль болида Формулы-1, хотя еще попробует себя в гонках — в соревнованиях на скоростных моторных лодках в открытом море. Эти монструозные суда и станут причиной его гибели — в 1987 году он встретит свою смерть на острове Уайт. Когда Феррари известили об аварии в Хоккенхайме, он, как утверждалось, не сказал ничего, кроме одной фразы: «Adieu, mondiale» («Прощай, чемпионство»).

Едва ли он тогда осознавал масштабы этой своей ремарки, ибо поражение Пирони стало последним моментом в его жизни, когда гонщик «Ferrari» всерьез претендовал на выигрыш чемпионата мира. Он увидит еще 78 Гран-при с участием своих машин, но за этот период они одержат всего пять побед и еще чертову дюжину раз финишируют вторыми. Отныне править бал будут другие команды, главным образом ненавистные ему garagistas из Англии — McLaren, который будет доминировать в Формуле-1 как никто со времен блицкрига Mercedes-Benz. Патрик Тамбэ будет защищать цвета «Ferrari» остаток сезона 1982 года, на последние две гонки чемпионата к нему присоединится американский герой Марио Андретти. Команда 1983 года будет составлена из Тамбэ и еще одного француза, энергичного Рене Арну. За этот сезон, суливший большие надежды, паре удастся выиграть четыре гонки. Эмоциональная победа Тамбэ в Имоле на Гран-при Сан-Марино — где годом ранее началась трагическая история Вильнёва — Пирони — стала особенно трогательным моментом для тифози. Арну, чья карьера была испорчена нестабильностью, в том сезоне удалась победная серия в три этапа: он побеждал в Канаде, Германии и Голландии. Этот успешный отрезок предрешил дальнейшую судьбу учтивого Тамбэ, и в 1984 году его заменила популярная итальянская звезда Микеле Альборето — выбор этого гонщика вызвал бурю положительных эмоций в итальянской прессе и в рядах многомиллионной армии болельщиков Scuderia. К несчастью, из-за расставания с Тамбэ Ferrari осталась с двумя бесталанными тест-пилотами, и это в тот период, когда конкуренция была так велика, что каждый круг официальных соревнований требовал в буквальном смысле многих тысяч миль, преодоленных на испытаниях. Сильной стороной Тамбэ было как раз умение много трудиться в процессе доработки техники, тогда как Арну и Альборето таких талантов были лишены и чурались столь тяжелой и нудной работы на полигонах.

Многие приводят увольнение Тамбэ в качестве аргумента в пользу того, что Феррари начал утрачивать адекватность по части принятия решений. Он становился все более изолированным от каждодневной работы предприятия и с каждым днем все больше полагался на глаза и уши своего доверенного агента, Пиччинини. Однако он по-прежнему оставался краеугольным камнем всей команды, последней инстанцией при выборе каждого нюанса внутренней политики и мистической фигурой лидера в восприятии внешнего мира. Каждый день за появлением его у ворот завода наблюдали преданные поклонники, стекавшиеся в Маранелло для того, чтобы хоть одним глазком взглянуть на великого человека. Доктора, политики и самоуверенные магнаты мялись у обочины дороги на Абетоне словно кентерберийские пилигримы с потными ладонями и выпученными от предвкушения глазами. Все они собирались там в надежде увидеть человека, который в их восприятии наивных и доверчивых людей, достиг уровня квазибожества. Он проходил мимо них, усаживался рядом со своим водителем и вознаграждал их царственным взмахом руки, но лицо его при этом оставалось бесстрастным — никакой улыбки, глаза скрыты под непроницаемыми очками. Для собравшихся просителей даже это было сродни дарам небесным.