Энцо Феррари. Биография

В 1987 году явным фаворитом сезона являлся Williams: в последний сезон использования двигателей Хонда перед уходом японцев к McLaren борьбу за титул вели напарники Нельсон Пике и Найджел Мэнселл. Эта парочка была попросту непобедимой, и как бы Барнард ни пытался, его машины не могли выдержать их темпа всю первую половину сезона 1987 года. Пару раз, в Сан-Марино и Монако, Альборето удалось занять третьи места с большим отставанием от лидеров, но после этих скромных успехов команда вновь вошла в черную полосу неудач: раз за разом «Ferrari» сходили из-за проблем с двигателями, неполадок трансмиссии или подвески. Это привело к попытке дворцового переворота, предпринятой Пьеро Ларди Феррари и Постлтуэйтом. В июне того же года они привлекли к работе французского эксперта по аэродинамике Жан-Клода Мижо. Он должен был помочь им в конструировании нового формульного болида «Ferrari», в котором были бы реализованы прогрессивные представления Постлтуэйта о композитном шасси и новой подвеске. Казалось, что Барнард безнадежно запутался в своих планах по доведению до совершенства коробки передач на электронном управлении, и из-за этого команда сильно буксовала. Мятеж, начатый Пьеро, до поры до времени казался перспективным делом — пока о заговоре не узнал сам Феррари. Между отцом и сыном произошла чудовищная ссора. Из гоночной мастерской даже просочились слухи о том, что в выяснении отношений не обошлось без рукоприкладства. Пьеро уволили с поста тим-менеджера и понизили до какой-то мутной должности с минимумом влияния. Постлтуэйта попросту вышвырнули из команды, а недолгому вмешательству Мижо в дела фирмы был положен конец. Разлад породил напряжение между отцом и сыном, которое им так никогда и не удалось преодолеть.

Феррари остался совсем один. Его любовный роман с Линой Ларди уже давно выцвел, а с супругой или дочерью Пьеро он никогда не был особенно близок. Когда в августе в город пришел праздник ferragosto, Феррари обнаружил себя в полной изоляции в собственном громадном доме на площади Гарибальди, 11. Модена опустела. Его любимые заведения пустовали. Немногочисленные оставшиеся друзья разъехались: кто в горы, кто на пляж. Люди слышали, как он, не сдерживая рыданий, умолял своего водителя Дино Тальядзукки: «Пожалуйста, не оставляй меня одного!» Великий человек, между уважением и любовью всегда выбиравший первое, теперь расплачивался за свой циничный выбор.

К 1987 году драку между силами FISA и FOCA прекратил «Договор согласия». Жан-Мари Балестр остался титульным главой, но серым кардиналом стал крохотный англичанин Берни Экклстоун, именно он теперь дергал за ниточки, управляя помпезным французом, как эдакой нелепой марионеткой. Феррари и Пиччинини мастерски разыграли свои карты, избежав участия в конфликте и как будто бы оставшись друзьями со всеми, кто был в него вовлечен. Однако духовно они были связаны со старым парижским истеблишментом и его новыми лидерами. Турбонаддувные моторы, сотворенные технарями-волшебниками из Honda и Porsche, теперь выдавали на коротких рыках свыше тысячи лошадиных сил, и в автоспорте уже набирало ход движение за замену их на менее мощные и дорогостоящие, но при этом более надежные безнаддувные силовые установки. FISA предложила переход к 3,5-литровым моторам без наддува, но сперва было нужно постепенно вывести из оборота турбированные двигатели, и на это должен был уйти промежуточный год. Подобный переход оказался бы затратным делом, и ряд мелких команд, входивших в FOCA и инвестировавших значительные средства в технологию турбо, опасался столь радикальных перемен. Показалось, что вновь грядет масштабный раскол. И вновь Феррари со всеми своими силами стоял в сторонке, улыбаясь обеим противоборствующим сторонам. В Париже состоялась встреча, на которой обсуждался вопрос перехода, главным образом с точки зрения небольших конструкторских команд. Представители Феррари присутствовали на ней и выразили им поддержку. В тот же самый день Балестр и Экклстоун встречались в старом фермерском домике во Фьорано с Энцо Феррари. Там они договорились, что 3,5-литровая формула будет принята в ближайшее время. Патриарх дал свое благословение, и все было хорошо — так что все обсуждения в Париже оказались не более чем бесполезным сотрясанием воздуха.

Но, по крайней мере, концовка сезона 1987 года оставляла Ferrari надежду. Йоханссона заменил в команде добродушный и напористый австриец по имени Герхард Бергер, сразу ответивший на свое приглашение победами в японской Сузуке и австралийской Аделаиде (там Альборето финишировал вторым). Шумиху вокруг непредвиденных осложнений, проявившихся в отношениях между Барнардом и Постлтуэйтом, казалось, удалось погасить, и итальянская пресса в очередной раз начала напыщенно рассказывать о том, какие отличные шансы разбить ненавистных конкурентов из Honda-McLaren будут у команды в 1988-м.