Эовин. Выбор воительницы

– Мы были не так близки, как ты полагаешь и как этого хотел бы он, – открыто заявила она. – Я чувствовала, что его больше интересует именно мое положение при дворе, чем я сама. Однако он очень быстро завоевал авторитет в совете, а я, напротив, оказалась ослаблена, в том числе и морально. Муж погиб, а единственный несовершеннолетний сын остался на чужбине. – Она тяжело вздохнула. – Мы старались поддерживать друг друга, только и всего.

– Значит, никаких чувств ты к нему не питаешь? – уточнил Гвидион. Будто гора с плеч свалилась…

– Нет, никаких. – Королева задумчиво покачала головой. – С твоим отцом ему было не сравниться. Никому и никогда с ним не сравниться. Но я полагала, что мы оставались добрыми друзьями, и… ты что это? – с тревогой спросила она, когда Гвидион потрясенно уставился на нее.

А его неожиданно осенила еще одна пугающая догадка, очень похожая на правду.

– Отец… – хрипло проговорил молодой король и прочистил горло. – Ульфаратцам была выгодна его смерть. И мы никак не помогли Винтору, когда он подвергся нападению чужаков, поскольку у нас было полно собственных забот. А еще это предоставило Беррону прекрасную возможность проявить себя. Если бы отец оставался жив, он бы не посмел сунуться во дворец.

– Намекаешь, что твоего отца убили? – Сотрясаемая дрожью, королева обняла себя за плечи.

– А ты разве не по этой причине отправила меня в Квессам? Ты ведь не верила, что это просто несчастный случай?

– Я… я пребывала в панике… в смятении… боялась, что и тебя тоже потеряю в любой момент. Расследование в итоге так ни к чему и не привело, все сошлись на версии, что лошадь сбросила твоего отца без какой-либо причины.

– Отец ведь был прекрасным наездником, – возразил Гвидион.

Она медленно кивнула.

– Меня в этой истории удивило другое. Он слишком неожиданно уехал, никого ни о чем не предупредив. Никаких других следов не нашли, и было неясно, почему он вообще решил покинуть лагерь посреди ночи.

– Держу пари, перевертыш легко мог заманить его в ловушку, а сам при этом не оставил никаких следов. – Гвидион невольно вспомнил огромную птицу с горящими глазами. А что же такое увидел его отец, что, бросив все, уехал посреди ночи?

– Но как бы там ни было, – его мать вытерла влажные щеки, – правду мы уже никогда не узнаем. Да и какое это теперь имеет значение? Он мертв, и его не вернуть.

Не желая причинять матери лишней боли, Гвидион не стал и дальше бередить ее рану. Однако сам уже не сомневался, что это тоже сыграло роль. А раз так, если и за гибелью его отца стояли ульфаратцы, Гвидион посчитал себя обязанным отомстить им за это. Список полнился. Отец, Харад, Кайра, Мелара, Эовин, охранники, которые погибли вместе с охотницами, выполняя свой долг… Осознав, что этот список наверняка гораздо длиннее, чем он мог подумать, Гвидион невольно содрогнулся и сжал кулаки в бессильной ярости.

Ульфаратцы заплатят за все свои злодеяния. Он обязательно придумает, как призвать их к ответу.

Похоже, в какой-то момент он все-таки провалился в сон, поскольку вздрогнул, когда Эллин рядом с ним неожиданно зашевелилась. Девочка быстро поднесла палец к губам и прислушалась.

– Кажется, там кто-то есть, – хрипло прошептала она, прижавшись ухом к двери.

Гвидион напряг слух, но ничего не расслышал.

Эллин вопросительно подняла кулак.

– Я постучу еще раз?

Гвидион колебался. Вполне возможно, это была ловушка. Вполне возможно, враги захватили храм и сейчас поджидают их по ту сторону двери. С другой стороны, охотницы умели хранить секреты и не раскрыли бы свои тайные ходы посторонним даже под страхом смерти.

Он неуверенно покосился на свою мать.

– Есть еще какие-то варианты? – собравшись с духом, спросила та.

– Можно дождаться ночи, пробраться окольными путями к дальним воротам и надеяться, что нас выпустят. – Уже произнося это, Гвидион осознавал, что шансов на осуществление этого плана у них мало. Куда вероятнее, что они не смогут выбраться даже за пределы бедного квартала, так как после наступления темноты там наверняка соберется множество головорезов. Да и поисковые отряды не дремлют.

Должно быть, все эти сомнения легко читались на его лице, поскольку королева серьезно кивнула и велела девочке:

– Постучи.

– Если хотите, подождите там, сзади, – голос Эллин слегка дрожал, но она старалась держаться достойно и смело.

Гвидион пораженно уставился на нее.

– Я не оставлю тебя одну здесь, ты что?

– Я же твоя защитница, – напомнила она, показывая на самодельный Орден.

– А я обещал Ниме позаботиться о тебе, – парировал он. – И полагаю, с этого момента наши пути связаны. – Гвидион повернулся к матери. – А вот тебе, наверное, лучше действительно пока спрятаться.

Ее хотя бы пока не объявляли в розыск, и, когда все уладится, королева может вернуться во дворец.

Однако его мать мягко покачала головой.

– Неужели ты думаешь, что я за тебя переживаю меньше, чем ты за эту девочку?

Гвидион вытащил кинжал, готовясь к возможной стычке, и скомандовал Эллин:

– Давай!

Она подняла кулак и быстро отстучала нужный ритм.

Гвидион напрягся.