Эпидемии и общество: от Черной смерти до новейших вирусов

Обновленный Чедвиком закон о бедных и санитарная реформа, последовавшая за его принятием, воплощали Бентамову концепцию оздоровления городской среды методами государственной централизации. Стремительные процессы урбанизации и индустриализации создавали в британских городах, больших и малых, очевидные социальные проблемы, которых становилось все больше. Две из них внушали особенное беспокойство – нищета и болезни. Решив проблему нищеты Новым законом о бедных, Чедвик взялся за вторую губительную напасть городов Викторианской эпохи – эпидемические заболевания. В частности, он и его соратники-реформаторы озаботились такими бедствиями, как чахотка (туберкулез), холера, оспа, скарлатина и тиф (тогда этот диагноз ставили и при брюшном, и при сыпном тифе). Новый закон о бедных и санитарная реформа были правительственными инициативами, направленными на решение экономических и, соответственно, медицинских проблем, присущих городам Викторианской эпохи, обретших столь яркое воплощение благодаря Диккенсу и Генри Мэйхью, живописавших Лондон, и Фридриху Энгельсу с его Манчестером.

Однако же санитарная реформа и Новый закон о бедных представляли собой нечто большее, чем просто последовательные мероприятия по борьбе с антиобщественными явлениями в английских городах середины XIX в. В какой-то мере Новый закон о бедных и привел к санитарной реформе. С 1834 г. централизованная государственная машина, ориентированная на помощь нуждающимся, собрала исчерпывающие сведения о разрушительных последствиях, которыми оборачивались болезни в перенаселенных городах того времени с их дефицитом жилья и нищетой. Вышло так, что бюрократический механизм, приведенный в действие новым законом, стал механизмом протоколирования катастрофических условий городской жизни, которые требовали принятия неотложных мер. Готовя реформу законодательства о бедных, Чедвик провел исследования, что дало ему полное представление о здоровье и болезнях горожан. И не случайно именно он стал лидером сначала одного нововведения, а потом и второго. Разработка очередного закона помогла составить представление о масштабах санитарной проблемы.

Новый закон о бедных так сильно сказался на характере санитарной реформы еще и потому, что поднял вопросы, которых политика общественного здравоохранения не касалась. В 1830-е гг., когда Чедвик занялся болезнями, передовая медицинская общественность придерживалась мнения, что бедность – главная причина плохого здоровья, а значит, реформа оплаты труда – необходимый компонент любой кампании по улучшению здоровья населения. Наиболее видным приверженцем этой точки зрения был филантроп и профессор медицины Эдинбургского университета Уильям Пултни Элисон. Он утверждал, что экономические трудности были отнюдь не одним из многих факторов, способствующих развитию болезни, а определяющим.

Однако Чедвик и сторонники его подхода одержали верх, выдвинув контраргумент, согласно которому причинно-следственная цепочка выглядела иначе: это болезни приводят к бедности, а не наоборот. Причина и того и другого – личная безответственность. Более того, Чедвик был убежден, что Новый закон о бедных уже решил проблему нищеты, подтолкнув бедняков улучшать свое положение и оказав поддержку тем, кто действительно был не в состоянии работать, а значит, и зарабатывать. Следуя этой логике, Чедвик и остальные ветераны реформирования законодательства о бедных решительно отринули вопросы оплаты и условий труда, а также экономической эксплуатации как не имеющие отношения к проблемам здоровья.

Антисанитария как причина заболеваний: Томас Саутвуд Смит

Поскольку сам Чедвик не был ни ученым, ни врачом, главным теоретиком, обосновавшим санитарную реформу с точки зрения философии медицины, стал Томас Саутвуд Смит (1788–1861). Он принимал участие в разработке санитарной концепции, был ближайшим соратником Чедвика и единомышленником Бентама. Медицинское образование Саутвуд Смит получил в Эдинбурге, но для его представлений об этиологии болезней переломным моментом стало назначение в Лондонскую инфекционную больницу в захудалом районе Ист-Энд. Проработав там почти всю жизнь, Смит имел немало возможностей увидеть, в каких ужасных условиях существовали ткачи из Бетнал-Грина и Уайтчепела и какими недугами страдали. Будучи не только врачом, но и проповедником унитарианской церкви, Смит приходил в ужас от нищеты рабочих, их плохого здоровья и всего того, что он считал проявлением их безнравственности и порочности. Так же как Виллерме и Чедвику, ему было очевидно, что грязь, в которой бедняки влачили свою жизнь, разрушала их физическое здоровье настолько же, насколько подрывала человечность, толкая к пьянству, долгам и разврату.