Эпидемии и общество: от Черной смерти до новейших вирусов

Открытия Пастера и Коха способствовали модификации домов, которая облегчала войну с микробами. Появились герметичные трубопроводы, гидравлические затворы, керамические унитазы и умывальники, плитка в ванной комнате и линолеум на кухонном полу. Эти новшества не имели отношения к предыдущей санитарной кампании по борьбе с грязью, потребность в них сформировала война с микробами и новые стандарты чистоты, которых требовала эта война. Между тем, теперь уже зная о существовании туберкулезной палочки, добросовестные люди стали прикрывать рты, когда кашляли, старались не плеваться и регулярно мыть руки и тело. Широкую общественность обуял новый страх – перед микробами, он нашел выражение в туберкулезофобии, то есть отказе прикладываться к общим чашам для причастия на церковной службе, и в произведениях некоторых писателей, например Брэма Стокера. Его рассказ «Невидимый великан» и роман «Дракула», опубликованный в 1897 г., стали готическим воплощением викторианских страхов перед заразными болезнями.

Заключение

Микробная теория болезней, бесспорно, стала важнейшим достижением в истории медицины. Она изменила представления о природе болезней, инициировала развитие микроскопии и вакцинации как стратегии здравоохранения, повлияла на повседневную жизнь, поскольку задала новые стандарты чистоты. Но в двух аспектах влияние микробной теории привело к негативным тенденциям. Во-первых, микробная теория направила здравоохранение по узкоколейке «вертикальных» кампаний, нацеленных на борьбу с конкретными микроорганизмами, и отвратила от широких «горизонтальных» программ, сосредоточенных на социальных причинах нездоровья: бедности, плохом питании, недостатке образования, низкой заработной плате и тяжелых жилищных условиях. Такой вертикальный подход подразумевает, что можно пренебречь задачами по укреплению общественного здоровья и благополучия ради решения задач, направленных на борьбу с конкретным патогеном и одной-единственной болезнью, которую он вызывает. Санитарное движение и так успело отойти от социальной медицины и вместо борьбы за улучшение условий труда и увеличение размера заработной платы всецело сосредоточилось на войне с грязью. Появление микробной теории еще больше сузило фокус внимания исключительно на отдельных микроорганизмах.

Микробная теория породила и другую проблему – этическую дилемму. Впервые за всю историю медицины для лабораторных исследований потребовалось огромное количество подопытных. Исследования Пастера состоялись благодаря возможности прививать болезни кроликам, мышам, морским свинкам, овцам, собакам, коровам и курам. Постулаты Коха требовали заражать здоровых животных опасными и потенциально смертельными микроорганизмами. В отсутствие этического кодекса это нередко оборачивалось ненужными и неподконтрольными мучениями животных. Были и исследовательские проекты, где вместо подопытных животных использовали людей. Только после скандалов вокруг нацистских медицинских «изысканий» и исследования сифилиса в Таскиги эксперименты подобного рода были поставлены под пристальный и строгий контроль.

Заглянув дальше, в конец XX в., можно сказать, что микробная теория усложнила представления о болезнях. Долгое время считалось, что инфекционные и хронические заболевания относятся к двум разным категориям. Однако относительно недавние открытия свидетельствуют, что граница между этими категориями не такая уж четкая, потому что многие «хронические» заболевания развиваются в результате бактериальных инфекций. Открытия начались с исследования язвы желудка и повлекли революционные перемены в понимании и лечении болезней. Новейшие исследования изучают аналогичные механизмы и для других хронических заболеваний, таких как некоторые формы рака, диабет I типа и болезнь Альцгеймера, причиной которых могут оказаться микроорганизмы. В общем, микробная теория вернулась, чтобы осветить патологические процессы организма с нового ракурса, о котором ее первооткрыватели не могли и помыслить.

Глава 13 Холера

Среди ученых нет единого мнения по вопросу, как давно холера существовала на Индийском субконтиненте, где располагался ее эндемический ареал – дельта рек Ганг и Брахмапутра. Для нас же главное, что к началу XIX в. холера в Индии встречалась повсеместно, но больше о ней нигде не слышали, пока в 1817 г. не случилась крупная эпидемия. Вскоре холера вышла за пределы Индии, начав ужасающую международную карьеру, и 1830 г. добралась до Европы. Так что холера – это история семи пандемий, сменявших одна другую:

1. 1817–1823 гг.: Азия.

2. 1830-е г.: Азия, Европа, Северная Америка.

3. 1846–1862 гг.: Азия, Европа, Северная Америка.

4. 1865–1875 гг.: Азия, Европа, Северная Америка.

5. 1881–1896 гг.: Азия, Европа.

6. 1899–1923 гг.: Азия, Европа.

7. 1961 г. – настоящее время: Азия, Южная Америка, Африка.