Эпидемия любви

По беспутнейшей пустыне,
по вихляющей тропе,
скачет ложь к бесцельной цели
на хромой босой ноге.
На руках вползает в гору,
на спине гребёт по дну,
с астматической душою
возлежащей на кону,
посреди фольклорных храмов,
и корыстных миражей,
между глянцевых кумиров
среднеполых типажей.
Посреди роскошных свалок
и уродливых красот,
с милым гадом, вкусным ядом
насЛОЖЬдается народ.
Эпилогом к предисловью,
не вписав судьбу в сюжет,
унавоженной тропою
не плетись за ложью вслед.
Честь не вносят в номинанты,
в бюллетени и в бюджет,
в наградные формуляры
и в картонный партбилет.
Говорят, – «не догоняет»,
чьё кому, и кто почём.
Честь, «имея», отвечает:
«Я, при прочем, не при чём!»
Ваша, правда, – правда, ваша,
спора не было, и нет, –
я, свою тропинку, торя,
догоняю лишь рассвет.

ЗАЯВЛЕНИЕ В САМЫЙ ВЕРХОВНЫЙ СУД

Наш Верховный командир тот, что создал бренный мир.
Наш не видимый ведомый, наш непознанный кумир,
– не желает с нами знаться, говорить, учить, встречаться.
Этот общий наш Отец распоясался вконец.
Мол, растите, как трава. Мол, горите, как дрова…
Как подкидыши живём, тянем лямку день за днём.
Как сироты прозябаем, отчество своё не знаем!
Сколько можно? Нет уж! Хватит!
Пусть отныне детям платит…
Изложив все аргументы, подаём на алименты.
Пусть истцам за всё ответит. Обездоленные дети.

МЕГОПОЛИС

Ей – завёрнутого в газету младенца.
Ему – жгут намыленного полотенца.
Той – лежащий на трассе новый ботинок.
Тому – замызганный порноснимок.
Им – мрак неведения хроноведения.
Вам – дар предвидения ненавидения.
Мне – страх предчувствия малочувствия.
Нам – всепрощение воплощения…

* * *