Эпидемия. Записки из сумасшедших туров #Туровыебудни

Вишенкой на торте для нас стали перекрестки в городе. Выглядит классический улан-баторский перекресток примерно так: с четырех сторон к перекрестку медленно тянется длинная пробка из машин, водители которых не обращают никакого внимания на исправно работающий светофор и регулируют очередность проезда исключительно своими внутренними понятиями о справедливости. Над всем этим хаосом обязательно возвышается полицейский-регулировщик, неутомимо машущий жезлом и свистящий в свой свисток. Делает он это исключительно для собственного удовольствия и из любви к публичным выступлениям, потому что ни один из водителей не обращает ни малейшего внимания на его сигналы, а он, в свою очередь, даже не пытается применять санкции к вопиюще нарушающим все правила владельцам самодвижущихся экипажей. При этом никто не нервничает и все довольны. Вообще, за этот день мне показалось, что пребывать в уравновешенном и довольном жизнью настроении для монголов считается правилом хорошего тона.

– Рашен мюзик? – поинтересовался мой собеседник, кивнув на лежащую на заднем сидении гитару и понимающе прищурясь.

– Йес, ай эм а мюзишен фром Раша, – с готовностью ответил я, имея в виду, что мы действительно российские музыканты и даже где-то широко известны в узких кругах.

– Оу, рашн мюзишен вери гут, – обрадовался водитель и полез в бардачок, видимо, за чем-то важным, на чем я, как настоящая рок-звезда, должен был оставить автограф. – Вери гут рашн, – повторил он через некоторое время, доставая из бардачка компакт-диск и вставляя его в магнитолу. На диске красовалась надпись «The best music from Russia, Oleg Gasmanov, Lube, Kino»… Три в одном. В общем, теперь мы знаем, кто из наших имеет по-настоящему мировую известность. Чтобы сделать мне приятно, водитель открыл все окна, сделал погромче, и под бодрое «комбат-батяня, батяня-комбат» с подпевающим во весь голос монголом за рулем я причалил к отелю, где меня ждала уже вся наша остальная туровая команда. Естественно, подобное дефиле было встречено бурными аплодисментами.

После размещения по номерам встретились в лобби для определения планов на день. К тому моменту мы с Максом уже успели совершить небольшую прогулку по близлежащему кварталу, купили солнцезащитные очки и составили первое впечатление о городе. Цены в магазинах нас приятно порадовали, но запах в подземном переходе, в котором, видимо, ночами живут и там же справляют все свои потребности местные бездомные, давал полное понимание, почему пешеходы предпочитают переходить улицу поверху, бросаясь под колеса проезжающих автомобилей. Как и положено директору, Андрей заранее занимался стратегическим планированием, и на сегодня у него был заготовлен прекрасный, на первый взгляд, план. «Предлагаю взять пару такси и съездить посмотреть статую Чингисхана, – предложид он. – По заверениям «Википедии» она считается самой большой конной статуей в мире и местной главной достопримечательностью. Находится, правда, не в городе, по навигатору – 53 километра от отеля, но что тут ехать: час туда – час обратно. Там какое-то время проведем, за три часа обернемся, останется время еще по городу погулять. Придется, правда, воспользоваться более длинной дорогой через аэропорт, короткую сегодня почему-то перекрывают».

– Кстати про аэропорт, – оживился Макс, – Юр, ты сумку мою синюю по прилете так и не отдал же, надо зайти к тебе, забрать.

– Здрасьте, – удивился Юра, – я тебе ее в аэропорту после паспортного контроля лично вернул, достал из чемодана, поставил на пол и сказал еще: «Макс, вот твоя сумка».

После этих слов в лобби отеля повисла напряженная тишина. Макс стал вдруг нехорошего зеленоватого цвета.

– Это ты так шутишь, надеюсь? Она же у тебя до сих пор?

– Точно тебе говорю без шуток, я был уверен, что ты ее забрал…

– Мило, – подытожил дискуссию Андрей, – значит, едем смотреть Чингисхана, и именно через аэропорт. А что, кстати, в сумке?