Эпоха покаяния

– Не хотел тебе говорить, но, похоже, придется, – вдруг выдавил из себя Дмитрий. – У нас большая проблема – кончились патроны. А без них моя пушка не опаснее камня за пазухой. Последнего деграданта, которому ты так ловко снёс башку вместе с руками, я видел, но застрелить не смог. К сожалению твой меч, сколь бы острым он ни был, не сможет нас защитить от толпы.

– Возьми свой нож. Он тогда спас мне жизнь. Ну, когда мы расстались.

– Не вспоминай, – скривился Дмитрий, покачав головой. – Мне становится стыдно за себя. Каким же я был болваном. Хотя нет, не болваном. Напыщенным идиотом, возомнившим себя по меньшей мере полубогом. Геракл нашего времени выискался, ****ь. Но ты быстро меня поставил на место.

– «Что было, то прошло» – так говорила моя мама. А ещё она говорила, что кто прошлое помянет…

– … тому глаз вон! – докончил фразу Ляховский и широко улыбнулся. – Но глаз я тебе не дам. Самому нужен.

Они от души посмеялись над простенькой шуткой. И вот уже мрачный туннель, освещавшийся сверху тусклым жёлтым светом, словно утратил гнетущую тяжесть. Дмитрий засвистел какую-то пошлую песенку. Аюн всё так же внимательно осматривался по сторонам. Вот он в очередной раз втянул сырой затхлый воздух. Его ноздри расширились, глаза заблестели.

– Я чувствую запах фекалий, – довольно доложил юноша. Значит, мы идём правильно.

– Фу, какая мерзость!

– Это не мерзость. Это следы.

– Ах, прости, пожалуйста.

Аюн уже видел неприятную кучу. Он подошел к ней, наклонился…

– Уж не думаешь ли ты запустить в неё пальцы? – содрогаясь спросил Ляховский.

– Нет, это не нужно. И так видно, что оно свежее. Идём дальше!

Путешественники добрались до жилого помещения. Открыв дверь, они чуть не задохнулись от густой вони, которая напитала всё пространство. Помещение никак не освещалось, поэтому пришлось зажечь факел. Коптящее пламя осветило панцирные кровати с клоками шерсти между решетками, большие кучи испражнений, неловко накиданные тряпки, грязь, пустую упаковку, полуразложившиеся останки и прочие малоприятные вещи. Видимо, здесь было их логово. Здесь они жили, сюда стаскивали найденные припасы, отсюда отправлялись на разведку.

Путешественники немного помолчали, продолжая исследовать пещеру. Аюн тоже зажёг факел. Они разошлись в разные стороны. Через некоторое время послышался крик юноши:

– Дима, сюда! Я нашел дыру в земле и много застрявшей шерсти.

Подошедший Дмитрий увидел широкий круглый провал. Сперва он опустил туда факел, не очень то надеясь, на то, что дно будет близко. Аюн столкнул ногой камень, который, судя по донёсшемуся с задержкой звуку удара пролетел никак не меньше ста метров. Дмитрий в сомнении раскатал верёвку, оценил её длину.

– Может не хватить, – молвил он, привязывая к нижнему концу камень. – Кстати, потуши-ка свой факел.

Ляховский быстро опустил верёвку в колодец. Как он и предполагал, камень повис в воздухе, не коснувшись дна. Пришелец с досадой почесал шею и вздохнул. Потом вопросительно взглянул на юношу, который пожал плечами.

– Видно, придётся рискнуть, – проворчал Дмитрий, насупив брови. – Жди здесь. Я подам знак, если всё пройдет удачно.

– Нет. Я пойду первым. Я легче тебя, и лучше лазаю.

– А как быть с факелом?

– Он мне не нужен. Сбросишь, когда я буду внизу.

– Уверен?

– Да.

– Ну, хорошо. Удачи тебе! Держу пальцы за тебя крестиком.

– Спасибо.

Вдвоём они поставили ближайшую кровать над отверстием. Ляховский привязал к ней верёвку. Путешественники скинули вниз мешки с провизией, так как ничего хрупкого там не было, в отличие от рюкзака пришельца. Аюн перегнулся через край провала, ухватился за верёвку оплёл её ногами и начал спускаться. В кромешной тьме, на ощупь, прямо в бездну.

Уж в чём в чём, а в мужественности нашему герою отказать было нельзя. Он уверенно перебирал руками и ногами, верёвка скользила в его ладонях. Юноша практически не уставал, старался ровно дышать и тщательно выверял все движения. Однажды он поднял голову вверх, увидел маленький светящийся желтый кружочек и склонившуюся голову.

– Как ты там? – донесся озабоченный крик.

– Всё хорошо! – сообщил он в ответ.

Вскоре щиколотка парня упёрлась в камень. Это означало, что верёвка закончилась. Аюн поплотнее ухватил её ногами, пошарил руками, отковырял камень и бросил его вниз. Через секунду раздался стук. Это означало, что дно близко.

Молодой охотник развёл руки в стороны, упёрся ладонями в противоположные стенки провала. Медленно перенёс на них вес тела. Отпустил ногами верёвку и тоже упёрся ими в бока колодца. Кажется, до него дошло, как именно пользовались провалом деграданты. Аккуратно переставляя конечности, юноша продолжил спуск. Вскоре его ноги повисли в воздухе. Это означало, что парень оказался в горизонтальном туннеле. Нужно было прыгнуть, рискуя неудачно подвернуть ноги.

Аюн сделал это, не раздумывая. Прижав руки к телу, он ухнул вниз. В момент, когда его ноги коснулись каменного пола, юноша сгруппировался, совершил кувырок, гася энергию падения. Потом встал, ощупал себя, зашипел от боли в содранных до крови коленках, ладонях и локтях.