Эпоха пустоты. Как люди начали жить без Бога, чем заменили религию и что из всего этого вышло

Дойч подчеркивает огромные различия между типлеровской идеей бога и тем богом, в которого верит большинство наших религиозных современников. Люди в точке омега будут настолько отличаться от нас, что не смогут вступить с нами в контакт. И они не смогут творить чудеса: они не создавали ни вселенную, ни законы физики, так что не смогут и нарушать эти законы. Они будут противостоять религиозной вере и не желать, чтобы им поклонялись (впрочем, кто мог бы им поклоняться?) Техника, по мнению Дойча, к тому времени разовьется настолько, что эти люди смогут воскрешать мертвых. Это станет возможно благодаря мощнейшим компьютерам, способным создавать и поддерживать в виртуальной реальности любой когда-либо существовавший мир, в том числе и наш, в котором эволюционируют люди. Все это, в бесконечной системе, позволит компьютерам улучшить наш мир материально, превратив его в такой, в котором люди не умирают. Это, говорит Типлер, и будет рай.[829]

О том, чем же люди в точке омега (люди, отличающиеся от нас очень сильно, настолько, что мы их вообразить себе не можем) будут заниматься, можно лишь строить более или менее обоснованные догадки, говорят и Типлер, и Дойч; ведь точка омега – это сингулярность, в которой законы физики рушатся. Однако они настаивают на том, что современная физика и математика поддерживают их теорию вплоть до наступления точки омега.

Все это звучит как смелая фантазия – для большинства из нас, пожалуй, чересчур смелая – однако сами Дойч и Типлер считают, что дают нам возможность заглянуть в идеальный мир или идеальную вселенную, к которой приведет нас наука.

Дает ли это нам какие-то уроки жизни? В настоящем и ближайшем будущем – эта теория говорит о том, что для лучшего понимания будущего надо учить физику и математику. Она стремится дать нам представление о том, какие перемены нас ждут, и прежде всего о том, как может измениться само знание – ведь вычисления не нуждаются ни в боге, ни в богах – а также предлагает идеальный конечный пункт исторического развития, который субъективно будет длиться вечно (форма математического бессмертия), с перспективой своего рода воскресения, в теории, всех, кто когда-либо жил.

От такой перспективы захватывает дух; и нет нужды уточнять, что и Дойча, и Типлера сурово критиковали (не только Мидгли) за «безосновательные спекуляции» о событиях столь далекого будущего, какое для большинства людей лишено всякого смысла. Однако они настаивают, что их теории основаны на реальном знании физики и информатики сегодняшнего дня. Эволюция показывает нам, что жизнь на Земле существует приблизительно 3,5 миллиарда лет – и этого времени нам хватило, чтобы прийти к выводу, например, о грядущей гибели Солнца. Нам нужно учиться думать в таких временны́х рамках.

* * *

Теория эволюции возвращает нас на землю, хотя ее картина земли столь же непоследовательна и спорна, что и теория точки омега. Однако чем больше мы узнаем (и это одно из важнейших, наряду с современной физикой, интеллектуальных свершений ХХ столетия), тем большее влияние оказывает теория эволюции на наше мировоззрение и этические взгляды, долгие столетия считавшиеся исключительно прерогативой религий. О нашей постдарвинистской, постницшеанской, постхристианской морали мы и поговорим в следующей главе.

С теорией эволюции, однако, остается одна нерешенная загадка: если большинство ученых встречают ее с энтузиазмом, уверенные, что она двигает вперед наше понимание мира в столь многих областях, – почему же многие другие остаются вовсе в этом не убеждены? Даже Ричард Докинз, один из виднейших защитников эволюции, признает в «Слепом часовщике», что дарвинизм, «по-видимому, более нуждается в защите, чем многие другие твердо установленные истины в самых разных областях науки… Многие из нас не понимают ни квантовую теорию, ни Эйнштейнову теорию относительности, однако это само по себе не побуждает нас им противостоять». Есть две причины, по которым теория эволюции подвергается нападкам и нуждается в защите; и обе они относятся к самой сути нашей книги. Мы обсудим их в Заключении.

26 «Благая жизнь – это жизнь, проведенная в поисках благой жизни»

В 1948 году Т. С. Элиот опубликовал небольшую по объему, но огромную по содержанию книгу под названием «К определению понятия культуры». Причиной появления этой книги, по его собственным словам, стало то, что уже в течение шести-семи лет он ощущал возрастающее напряжение вокруг слова (и самого понятия) «культура».