Эпоха роста. Лекции по неокономике. Расцвет и упадок мировой экономической системы

Все это хорошо видно на примере сегодняшнего экономического кризиса. Огромное внимание уделяется эпизоду с Lehman Brothers и обсуждению перипетий вокруг него. Да даже и кризис считается кризисом 2008-2009 годов, то есть привязан к этому конкретному эпизоду, хотя, конечно, есть экономисты, которые помнят, что кризис начался годом раньше, в августе 2007 года, а проблемы на рынке субстандартной ипотеки появились еще раньше [149].

В таком подходе к описанию кризисов реальная экономика, то есть то, что происходит в потребительском секторе, оказывается вне поля зрения. Считается, что никаких проблем здесь нет и быть не может, реальный сектор обречен постоянно расти и только ошибки или недоработки в сфере регулирования кредитно-денежной политики могут ему в этом мешать.

С моей точки зрения, отдельные события в финансовом секторе не могут считаться причинами кризиса. В некотором смысле они даже на повод не тянут. Если мы будем серьезно подходить к анализу причин кризиса, пусть даже и в финансовой сфере, нам будет трудно остановиться, выстраивая цепочку событий.

Крах Lehman Brothers произошел в рамках ранее начавшегося кризиса субстандартной ипотеки. Сама субстандартная ипотека развилась на фоне низких учетных ставок ФРС, с помощью которых американский центральный банк пытался справиться с последствиями доткомовского биржевого краха. Но пузырь на рынке высокотехнологичных компаний вырос не сам по себе, а на деньгах, которые были выведены из развивающихся стран в ходе Азиатского экономического кризиса.

Опять-таки азиатский экономический кризис есть следствие избыточных вложений капитала и реализации стратегии carry-trade после краха японского пузыря в 1991 году. Чтобы понять японский пузырь, нам надо отойти еще дальше в историю и вспомнить соглашение в «Плаза» (1985). Ну и так далее. На самом деле, здесь пропущено множество промежуточных звеньев, не указаны дополнительные обстоятельства. Написать полную историю современного финансового кризиса с чисто финансовой точки зрения можно, но она будет выглядеть неполной. А главное, она будет порождать иллюзию, что всего этого можно было избежать.

Ну да, в реальной истории случилось некое событие, а могло не случиться. Лица, принимающие решения, в такой-то момент решили так, а могли бы иначе. И никакого кризиса, ни 2008 года, ни 2007-го, ни даже еще более ранних не случилось бы, и мировая экономика развивалась бы, как ей и положено, равномерно и поступательно.

При таком изложении истории трудно удержаться от разного рода конспирологических измышлений: почему были приняты те или иные решения, знали ли люди, их принимавшие, к каким последствиям эти решения приведут? Мы-то задним числом знаем, так почему бы не предположить, что и они знали или могли догадываться. Впрочем, с другой стороны, мы не знаем всей совокупности обстоятельств. Быть может, принимая то или иное решение, эти лица старались избежать каких-то угроз, которые на тот момент им казались более серьезными. И те угрозы не реализовались – поэтому мы про них ничего и не знаем. В общем, можно много извести бумаги и защитить не одну диссертацию, рассуждая на эти темы, только вряд ли это поможет понять происходящее и выработать какие-то действенные рецепты на будущее.

Такой способ рассказывания истории, хотя и возможен, но малопродуктивен. Поэтому я буду рассказывать ее по-другому, опираясь на ранее выработанное понимание экономических процессов, в частности на то, как взаимодействуют финансовый и потребительский сектора в экономике.

Восстановление мировой экономики после Второй мировой войны было более длительным и масштабным, чем после Первой. Тут сработал целый ряд причин, из которых я назову только четыре. Во-первых, были учтены ошибки, допущенные в ходе реструктуризации мировой экономики после предыдущей мировой войны. Не ставился вопрос об оплате военных долгов за счет репараций с проигравших государств. Значительная часть военных долгов была списана или реструктуризирована. Развитие экономики начиналось «с чистого листа» и при этом в рамках плана Маршалла были выделены значительные суммы на восстановление европейских экономик, в том числе и немецкой.

Во-вторых, восстановление мировой экономики шло уже полностью в рамках американской, более глубокой системы разделения труда. При этом, и это в-третьих, была разрушена старая колониальная система, сняты барьеры для мировой торговли, так что полем для операций финансового сектора стал весь мир (за исключением стран социалистического лагеря).

Ну и, в-четвертых, в экономической теории и практике, особенно в Европе, господствовало кейнсианство, то есть предполагалась активная роль государства в экономике, вплоть до создания институтов индикативного планирования и массовой национализации компаний. Правительства реализовывали масштабные социальные программы, боролись с бедностью и так далее.