Читаем Эпоха сериалов. Как шедевры малого экрана изменили наш мир полностью

У персонажа такого типа обычно специфически складываются любовные и сексуальные отношения. Герой может относиться к ним нарочито цинично, как Хаус (с его вызывающим пристрастием к проституткам), Шерлок из «Элементарно», Алан и Дэни («Юристы Бостона»). Любовные отношения и сексуальное влечение часто объясняются с позиции «биологии» (Хаус); в случае со Споком любовные отношения приравниваются к брачному периоду, яростному гону, подчиняющемуся строго определенному, биологически запрограммированному циклу. Это и есть тот самый «животный акт» дикаря у Руссо или естественное влечение дикаря у Дидро, помноженные на биологизирующий дискурс, открытия новейшей науки.

Эмоциональные привязанности здесь, как и у «естественного человека» Руссо, роли не играют.

Я не понимаю секса. Против женщин я ничего не имею и, понятное дело, знаю, как устроен мужчина, но сам сексуальный акт кажется таким нелепым и унизительным. Но мне приходится играть в эту игру, чтобы выглядеть нормальным. Наконец, после стольких лет, я, кажется, встретил подходящую женщину. Бывший муж Риты, наркоман, постоянно насиловал и избивал ее. И с тех пор секс ее абсолютно не интересует. Вот и хорошо.

– это внутренний монолог Декстера из пилотного эпизода сериала (1:1). Рита, влюбленная в Декстера и признательная ему за его «терпение», все-таки инициирует в конце концов сексуальные отношения, чем немало его поначалу обескураживает.

Ганнибал Лектер в сериале «Ганнибал», похоже, отношениями самими по себе особенно не интересуется. Они для него средство манипуляции. Он соблазняет Алану Блум, коллегу-психиатра, только потому, что в нее влюблен Уилл; первую ночь он проводит с ней, чтобы обеспечить себя алиби на время совершения планируемого им убийства.

Гораздо более глубокое чувство он питает к Уиллу. И оно взаимно – Лектер ведет долгую игру обольщения Уилла, чтобы превратить его в свое подобие, и это ему во многом удается. Очевидцы этих необычных отношений называют их «ухаживанием», «флиртом», «сердечной дружбой» и даже «любовью» (герои согласны с таким определением). Отношения Уилла и Ганнибала – типичное любовное притяжение внутри холмсианской пары (у которой два вектора – один указывает в сторону Уотсона, а другой – Мориарти). Занимаясь любовью со случайной подругой (что характерно, она пациентка доктора Лектера), Уилл в своем воображении видит Алану, но тут же и Ганнибала: они втроем в одной постели (2:10).

У Декстера так же складываются отношения с его сводной сестрой Деброй. Когда Дебра погибает, Декстера уже больше ничто не привязывает к человеческому миру, даже серьезные отношения с возлюбленной, и он инсценирует свою смерть.

Для Ганнибала любить – значит поедать. Для Ганнибала, при всей его изощренности и образованности, тоже на каком-то глубоком уровне метафор не существует: характерное воркование влюбленных – «так бы и съел тебя» – для него имеет самый буквальный смысл. «Фермер, выкармливающий ягнят, любит их и посылает их на убой. Он любит и убивает тех, кого любит. И поедает тех, кого любит. Это парадокс» (2:10). У образа ягненка, несомненно, есть и сакральный смысл. Вкушение тела и крови понимаются буквально. Чтобы простить Уилла (предавшего его), его надо съесть, говорит Ганнибал.

И он действительно пытается это сделать – вскрыть Уиллу череп и съесть его мозги на пару с Джеком Кроуфордом, агентом ФБР, которого он собирается принудить разделить с ним трапезу: «Джек первым предложил залезть к тебе в голову. [Ганнибал имеет в виду, что Джек безжалостно использовал способности Уилла для раскрытия преступлений, не заботясь о его психическом здоровье.] Теперь у нас есть возможность буквально выесть то, что раньше мы выедали метафорически» (3:6)172. Самый первый человек, съеденный Ганнибалом (хоть и не им убитый), это его младшая любимая сестра Миша. Видимо, акт поедания рассматривается им как слияние с поедаемым, когда они становятся одним целым173.

Перейти на страницу:

Все книги серии Кино_Театр

Престижное удовольствие. Социально-философские интерпретации «сериального взрыва»
Престижное удовольствие. Социально-философские интерпретации «сериального взрыва»

Не так давно телевизионные сериалы в иерархии художественных ценностей занимали низшее положение: их просмотр был всего лишь способом убить время. Сегодня «качественное телевидение», совершив титанический скачок, стало значимым феноменом актуальной культуры. Современные сериалы – от ромкома до хоррора – создают собственное информационное поле и обрастают фанатской базой, которой может похвастать не всякая кинофраншиза.Самые любопытные продукты новейшего «малого экрана» анализирует философ и культуролог Александр Павлов, стремясь исследовать эстетические и социально-философские следствия «сериального взрыва» и понять, какие сериалы накрепко осядут в нашем сознании и повлияют на облик культуры в будущем.

Александр Владимирович Павлов

Искусство и Дизайн
Эпоха сериалов. Как шедевры малого экрана изменили наш мир
Эпоха сериалов. Как шедевры малого экрана изменили наш мир

Масштабный всплеск зрительского интереса к Шерлоку Холмсу и шерлокианским персонажам, таким, как доктор Хаус из одноименного телешоу, – любопытная примета нынешней эпохи. Почему Шерлок стал «героем нашего времени»? Какое развитие этот образ получил в сериалах? Почему Хаус хромает, а у мистера Спока нет чувства юмора? Почему Ганнибал – каннибал, Кэрри Мэтисон безумна, а Вилланель и Ева одержимы друг другом? Что мешает Малдеру жениться на Скалли? Что заставляет Доктора вечно скитаться между мирами? Кто такая Эвр Холмс, и при чем тут Мэри Шелли, Вольтер и блаженный Августин? В этой книге мы исследуем, как устроены современные шерлокианские теленарративы и порожденная ими фанатская культура, а также прибегаем к помощи психоанализа и «укладываем на кушетку» не только Шерлока, но и влюбленных в него зрителей.

Анастасия Ивановна Архипова , Екатерина С. Неклюдова

Кино

Похожие книги

Публичное одиночество
Публичное одиночество

Что думает о любви и жизни главный режиссер страны? Как относится мэтр кинематографа к власти и демократии? Обижается ли, когда его называют барином? И почему всемирная слава всегда приводит к глобальному одиночеству?..Все, что делает Никита Михалков, вызывает самый пристальный интерес публики. О его творчестве спорят, им восхищаются, ему подражают… Однако, как почти каждого большого художника, его не всегда понимают и принимают современники.Не случайно свою книгу Никита Сергеевич назвал «Публичное одиночество» и поделился в ней своими размышлениями о самых разных творческих, культурных и жизненных вопросах: о вере, власти, женщинах, ксенофобии, монархии, великих актерах и многом-многом другом…«Это не воспоминания, написанные годы спустя, которых так много сегодня и в которых любые прошлые события и лица могут быть освещены и представлены в «нужном свете». Это документированная хроника того, что было мною сказано ранее, и того, что я говорю сейчас.Это жестокий эксперимент, но я иду на него сознательно. Что сказано – сказано, что сделано – сделано».По «гамбургскому счету» подошел к своей книге автор. Ну а что из этого получилось – судить вам, дорогие читатели!

Никита Сергеевич Михалков

Кино
Во все тяжкие
Во все тяжкие

Эта книга посвящена знаменитому телесериалу «Во все тяжкие». С первого же дня трансляции сериал бил все мыслимые рекорды популярности. Десяток премий «Эмми», два «Золотых глобуса» и признание миллионов людей по всему миру — все это заслуга автора идеи проекта Винса Гиллигана.Стивен Кинг сказал, что это лучший сценарий, который он когда-либо видел. Энтони Хопкинс не устает в своих интервью выражать свое почтение исполнителю главной роли Брайану Крэнстону.Что же осталось за кадром истории о смертельно больном и живущем за гранью закона учителе? Человек, лишенный надежды, способен на все. Человек, желающий умереть, но продолжающий жить, способен на гораздо большее. Каково играть такого персонажа? С какими трудностями приходилось сталкиваться актерам при работе над ролью? Какие ошибки в области химии были допущены сценаристами? Чья история жизни легла в основу сценария? Итак, добро пожаловать на съемочную площадку сериала «Во все тяжкие»! Читайте книгу-сенсацию «Во все тяжкие. История главного антигероя».

Вадим Тиберьевич Тушин , Лилия Хисамова , Маргарита Александровна Соседова , Станислав Минин , Станислав Николаевич Минин

Биографии и Мемуары / Кино / Прочее / Самиздат, сетевая литература / Альтернативная история / Попаданцы / Фантастика / Документальное