Читаем Эпоха сериалов. Как шедевры малого экрана изменили наш мир полностью

7 См.: https://en.wikipedia.org/wiki/Morley_(cigarette)

8 Топоров В.Н. Имена // Мифы народов мира. Т. 1. М.: Советская энциклопедия, 1991. С. 508–509.

9 Роман «Парцифаль» (XIII в.); лебединый рыцарь – герой немецких легенд.

10 Сюжет № 500 по классификации Аарне-Томпсона; К61С «Узнать имя» по классификации Ю. Березкина (см.: Березкин Ю.Е. Тематическая классификация и распределение фольклорно-мифологических мотивов по ареалам. Аналитический каталог: ).

11 Время от времени Доктор, правда, подтверждает наличие у него медицинского образования – так, в одном из эпизодов он говорит королеве Виктории, что учился у доктора Джозефа Белла («Tooth and Claw», 2:2, ньюскул); эта деталь – одна из многочисленных «шерлокианских» отсылок в этом нарративе, наряду, например, со словами Доктора о том, что он хотел бы, выйдя на пенсию, разводить пчел («The Name of the Doctor», 7:13, ньюскул).

12 «Грозные» и трикстерские имена Доктора вновь перечисляются в рождественском спецвыпуске 2017 г. «Дважды во времени» («Twice Upon a Time»): «Чертик из Пандорики, Тень Валеярда, Зверь Трензалора, Мясник (Палач) Черепной Луны, Последнее Древо Гарсеннона, Разрушитель Скаро – он Доктор Войны». Эти эпитеты напоминают многочисленные эпитеты бога Одина, героя и трикстера.

13 «The Name of the Doctor».

14 Там же.

#отец

В рассказе «Глория Скотт», опубликованном в журнале «Стрэнд» в апреле 1893 г., мы узнаем о том, как Шерлок Холмс обрел свое призвание. Он гостит у своего университетского друга Виктора Тревора в имении его отца и по просьбе последнего пробует на нем свой метод, делая ряд метких наблюдений, которые отчего-то приводят Тревора-старшего в ужасное смятение, вплоть до обморока. Придя в себя, мистер Тревор успокаивает юношей, объясняя свое внезапное нездоровье слабым сердцем:

– Не знаю, как вам это удается, мистер Холмс, но, по-моему, все сыщики по сравнению с вами младенцы. Это – ваше призвание, можете поверить человеку, который кое-что повидал в жизни.

– И, знаете, Уотсон, именно преувеличенная оценка моих способностей навела меня на мысль, что это могло бы быть моей профессией, а до того дня это было увлечение, не больше1.

Судья Тревор скрывает от сына свое преступное прошлое: тайна, благодаря проискам шантажиста, грозит выплыть наружу. Не в силах перенести страха разоблачения и позора, старик умирает, оставив сыну некие бумаги. Холмсу, которого Виктор (слишком поздно) призывает на помощь, удается расшифровать загадочную записку, ставшую причиной смерти мистера Тревора; его догадки подтверждаются содержимым бумаг – письмом с исповедью сыну.

О родителях Холмса нам ничего не известно, но вскоре после публикации «Глории Скотт» в том же «Стрэнде» в сентябре 1893 г. выходит рассказ «Греческий переводчик», в котором мы впервые знакомимся со старшим братом Шерлока, Майкрофтом. Между ними не такая значительная разница в возрасте (7 лет), однако в каноне и во многих последующих интерпретациях канона Майкрофт нередко воспринимается как родительская фигура. Холмс объясняет Уотсону, что способности Майкрофта к дедукции превосходят его собственные: можно было бы предположить, что старший брат был для Шерлока ролевой моделью, ведь, в конце концов, он так же, как и Шерлок, сам создал себе свое амплуа, уникальную, доселе небывалую должность в правительстве (столь же уникально ремесло детектива-консультанта). Но не от Майкрофта, человека с гениальным умом, напоминающим современный компьютер, получает Шерлок благословение на профессию, ставшую его судьбой, а от совсем другой родительской фигуры – старика судьи, в прошлом преступника, слабого, но любящего отца Виктора Тревора.

* * *

У шерлокианского персонажа отношения с отцом складываются непросто. Например, желчный и угрюмый нрав инспектора Морса объясняется, помимо прочего, его напряженными отношениями с холодным и обесценивающим отцом (что отчасти проясняется в приквеле к «Инспектору Морсу» – сериале «Молодой Морс»); отцовской фигурой для молодого Морса становится его начальник, инспектор Тездей, к которому нелюдимый юноша явно очень привязан.

Перейти на страницу:

Все книги серии Кино_Театр

Престижное удовольствие. Социально-философские интерпретации «сериального взрыва»
Престижное удовольствие. Социально-философские интерпретации «сериального взрыва»

Не так давно телевизионные сериалы в иерархии художественных ценностей занимали низшее положение: их просмотр был всего лишь способом убить время. Сегодня «качественное телевидение», совершив титанический скачок, стало значимым феноменом актуальной культуры. Современные сериалы – от ромкома до хоррора – создают собственное информационное поле и обрастают фанатской базой, которой может похвастать не всякая кинофраншиза.Самые любопытные продукты новейшего «малого экрана» анализирует философ и культуролог Александр Павлов, стремясь исследовать эстетические и социально-философские следствия «сериального взрыва» и понять, какие сериалы накрепко осядут в нашем сознании и повлияют на облик культуры в будущем.

Александр Владимирович Павлов

Искусство и Дизайн
Эпоха сериалов. Как шедевры малого экрана изменили наш мир
Эпоха сериалов. Как шедевры малого экрана изменили наш мир

Масштабный всплеск зрительского интереса к Шерлоку Холмсу и шерлокианским персонажам, таким, как доктор Хаус из одноименного телешоу, – любопытная примета нынешней эпохи. Почему Шерлок стал «героем нашего времени»? Какое развитие этот образ получил в сериалах? Почему Хаус хромает, а у мистера Спока нет чувства юмора? Почему Ганнибал – каннибал, Кэрри Мэтисон безумна, а Вилланель и Ева одержимы друг другом? Что мешает Малдеру жениться на Скалли? Что заставляет Доктора вечно скитаться между мирами? Кто такая Эвр Холмс, и при чем тут Мэри Шелли, Вольтер и блаженный Августин? В этой книге мы исследуем, как устроены современные шерлокианские теленарративы и порожденная ими фанатская культура, а также прибегаем к помощи психоанализа и «укладываем на кушетку» не только Шерлока, но и влюбленных в него зрителей.

Анастасия Ивановна Архипова , Екатерина С. Неклюдова

Кино

Похожие книги

Публичное одиночество
Публичное одиночество

Что думает о любви и жизни главный режиссер страны? Как относится мэтр кинематографа к власти и демократии? Обижается ли, когда его называют барином? И почему всемирная слава всегда приводит к глобальному одиночеству?..Все, что делает Никита Михалков, вызывает самый пристальный интерес публики. О его творчестве спорят, им восхищаются, ему подражают… Однако, как почти каждого большого художника, его не всегда понимают и принимают современники.Не случайно свою книгу Никита Сергеевич назвал «Публичное одиночество» и поделился в ней своими размышлениями о самых разных творческих, культурных и жизненных вопросах: о вере, власти, женщинах, ксенофобии, монархии, великих актерах и многом-многом другом…«Это не воспоминания, написанные годы спустя, которых так много сегодня и в которых любые прошлые события и лица могут быть освещены и представлены в «нужном свете». Это документированная хроника того, что было мною сказано ранее, и того, что я говорю сейчас.Это жестокий эксперимент, но я иду на него сознательно. Что сказано – сказано, что сделано – сделано».По «гамбургскому счету» подошел к своей книге автор. Ну а что из этого получилось – судить вам, дорогие читатели!

Никита Сергеевич Михалков

Кино
Во все тяжкие
Во все тяжкие

Эта книга посвящена знаменитому телесериалу «Во все тяжкие». С первого же дня трансляции сериал бил все мыслимые рекорды популярности. Десяток премий «Эмми», два «Золотых глобуса» и признание миллионов людей по всему миру — все это заслуга автора идеи проекта Винса Гиллигана.Стивен Кинг сказал, что это лучший сценарий, который он когда-либо видел. Энтони Хопкинс не устает в своих интервью выражать свое почтение исполнителю главной роли Брайану Крэнстону.Что же осталось за кадром истории о смертельно больном и живущем за гранью закона учителе? Человек, лишенный надежды, способен на все. Человек, желающий умереть, но продолжающий жить, способен на гораздо большее. Каково играть такого персонажа? С какими трудностями приходилось сталкиваться актерам при работе над ролью? Какие ошибки в области химии были допущены сценаристами? Чья история жизни легла в основу сценария? Итак, добро пожаловать на съемочную площадку сериала «Во все тяжкие»! Читайте книгу-сенсацию «Во все тяжкие. История главного антигероя».

Вадим Тиберьевич Тушин , Лилия Хисамова , Маргарита Александровна Соседова , Станислав Минин , Станислав Николаевич Минин

Биографии и Мемуары / Кино / Прочее / Самиздат, сетевая литература / Альтернативная история / Попаданцы / Фантастика / Документальное