Эпоха веры

Но восхищение не было всеобщим. Христиане Александрии, должно быть, смотрели на нее с опаской, ведь она была не только соблазнительной неверующей, но и близким другом Ореста, языческого префекта города. Когда архиепископ Кирилл подстрекнул своих последователей-монахов изгнать евреев из Александрии, Орест отправил Феодосию II оскорбительно беспристрастный отчет о случившемся. Некоторые монахи забросали префекта камнями; он приказал арестовать лидера толпы и замучить его до смерти (415 г.). Сторонники Кирилла обвиняли Ипатию в том, что она оказала главное влияние на Ореста; только она, по их мнению, помешала примирению префекта и патриарха. Однажды группа фанатиков, возглавляемая «чтецом» или мелким клерком из штата Кирилла, вытащила ее из повозки, затащила в церковь, сняла с нее одежду, забила до смерти плитками, разорвала труп на куски, а останки сожгла в дикой оргии (415).25 «Столь бесчеловечный поступок, — говорит Сократ, — не мог не навлечь величайшего позора не только на Кирилла, но и на всю Александрийскую церковь».26 Однако никакого личного наказания не последовало; император Феодосий II лишь ограничил свободу монахов появляться на публике (сентябрь, 416 г.) и исключил язычников из всех государственных должностей (декабрь, 416 г.). Победа Кирилла была полной.

После смерти Гипатии языческие профессора философии искали безопасности в Афинах, где нехристианское учение все еще было относительно и безобидно свободным. Студенческая жизнь там по-прежнему была оживленной, и в ней присутствовало большинство утешений высшего образования — братства, отличительные одежды, дедовщина и всеобщее веселье.27 Стоическая и эпикурейская школы уже исчезли, но платоновская академия переживала великолепный упадок при Фемистии, Приске и Прокле. Фемистию (ок. 380 г.) суждено было повлиять на Аверроэса и других средневековых мыслителей своими комментариями к Аристотелю. Приск некоторое время был другом и советником Юлиана; он был арестован Валенсом и Валентинианом I по обвинению в использовании магии, чтобы вызвать у них лихорадку; он вернулся в Афины и преподавал там до своей смерти в возрасте девяноста лет в 395 году. Прокл (410-85), как истинный платоник, подходил к философии через математику. Человек схоластического терпения, он собрал идеи греческой философии в единую систему и придал ей поверхностно-научную форму. Но он чувствовал и мистические настроения неоплатонизма: постом и очищением, считал он, можно вступить в общение со сверхъестественными существами.28 Афинские школы потеряли всякую жизненную силу, когда Юстиниан закрыл их в 529 году. Их работа заключалась в повторении теорий древних мастеров; они были подавлены и задушены величиной своего наследия; единственным их отклонением был мистицизм, заимствованный из менее ортодоксальных настроений христианства. Юстиниан закрыл школы риторов и философов, конфисковал их имущество и запретил язычникам преподавать. Греческая философия после одиннадцати веков своей истории подошла к концу.

Переход от философии к религии, от Платона к Христу, выделяется в некоторых странных греческих сочинениях, которые средневековые мыслители уверенно приписывают Дионисию «Ареопагиту» — одному из афинян, принявших учение Павла. Этих сочинений, в основном, четыре: «О небесной иерархии», «О церковной иерархии», «О божественных именах» и «О мистическом богословии». Мы не знаем, кем они были написаны, когда и где; их содержание указывает на происхождение между четвертым и шестым веками; мы только знаем, что немногие книги оказали более глубокое влияние на христианское богословие. Иоанн Скот Эригена перевел и развил одну из них, Альбертус Магнус и Фома Аквинский почитали их, сотни мистиков — иудеев и мусульман, а также христиан — питались ими, а средневековое искусство и народная теология приняли их как непогрешимый путеводитель по небесным существам и чинам. Их общая цель состояла в том, чтобы объединить неоплатонизм с христианской космологией. Бог, хотя и непостижимо трансцендентный, тем не менее имманентно присутствует во всех вещах, являясь их источником и жизнью. Между Богом и человеком находятся три триады сверхъестественных существ: Серафимы, Херувимы и Престолы; Господства, Добродетели и Силы; Начальства, Архангелы и Ангелы. (Читатель вспомнит, как Данте расположил эти девять групп вокруг трона Бога, и как Мильтон вплел некоторые из их имен в звучную строку). Творение в этих произведениях происходит путем эманации: все вещи исходят от Бога через посредничество ангельских чинов; а затем, в обратном порядке, эти девять порядков небесной иерархии ведут людей и все творение обратно к Богу.

III. ЛИТЕРАТУРА: 364-565