Эпоха XX съезда: международная деятельность А. И. Микояна в 1956 году

Отдохнули прекрасно. Наслаждались чудесным воздухом, жарили шашлык из только что собственноручно пойманного хариуса и омуля. Тут-то Ким Ир Сен подробно рассказал мне о перипетиях того сложного периода, когда состоялся Сентябрьский пленум ЦК ТПК, и о том, кто какую роль сыграл в развязке этого конфликта – внутри партии и вне ее[660].

Как мы видим, нахождение делегации КПСС в КНДР описано Мухитдиновым далеко не так, как произведенная нами реконструкция на основании материалов рабочего архива Микояна. Достаточно сказать, что, по воспоминаниям мемуариста, они там находились всего два дня[661], а не пять, как следует из официальных документов и дневника пребывания[662].

Сразу стоит задуматься, насколько «память» и «записи» Мухитдинова, на которые он ссылается (если таковые действительно существовали, а не были плодом его воображения) дают объективное представление о происходившем в Пекине и Пхеньяне в реальности.

Приложение 4

Из воспоминаний президента общества дружбы СССР-КНДР контр-адмирала В. Толстикова «Капитан Красной армии Ким был хороший мужик»[663].

– В архиве ЦК КПСС есть документ, где работа Ким Ир Сена в первый послевоенный период подвергалась достаточно жесткой критике…

– Не думаю, что это была объективная критика. Конечно, были в КНДР и непорядки. К примеру, после войны расцвело взяточничество…

– А что, советских советников в КНДР не было?

– Советники были. И советские, и китайские. И я полагаю, что обвинения в приведенном вами документе связаны именно с тем, что Ким Ир Сен с 1954 года стал постепенно уходить из-под опеки СССР и КНР. Я много позже читал запись бесед в Москве с китайским премьером Чжоу Эньлаем того периода. Он жаловался, что корейские товарищи настаивают на немедленном выводе китайских народных добровольцев из КНДР. Чжоу говорил, что в Китае трудная ситуация и быстро устроить и обеспечить работой миллион солдат они в короткие сроки не могут.

Тогда же – в 1954 году – Ким Ир Сен стал избавляться от приезжих корейцев. Дело в том, что в первое время в Корее не хватало опытных руководителей. И в Корею были направлены советские и китайские корейцы с большим партийным стажем и опытом работы. Хотя случалось по-всякому. Наш бывший школьный учитель, например, стал начальником генерального штаба Корейской народной армии.

Сложилась система, когда всеми министерствами и ведомствами руководили тройки. К примеру, министр – корейский кореец, первый зам – советский, просто зам – китайский. Могли быть и другие сочетания, но всегда во главе любого дела стояли представители всех трех групп. И вот как-то утром прибегает ко мне представитель китайского информационного агентства «Синьхуа» с вытаращенными глазами. Министра связи, говорит, китайского корейца, посадили под домашний арест. Потом оказалось, что репрессированы еще несколько китайских корейцев.

– Мао не пытался их защитить?