Эпоха XX съезда: международная деятельность А. И. Микояна в 1956 году

– Мы не знаем, что вы собираетесь делать дальше, – сказал Мао Цзэдун, – Естественно, в тех вопросах, где наши мнения совпадают, будем сотрудничать. Как думаете, есть между нами вопросы еще не решенные? Позиции, требующие пересмотра? Кстати, в прошлый раз ваш приезд сюда мы обсуждали некоторые из них, и вы обещали доложить лично товарищу Сталину»[440].

Видимо, Мухитдинов сочиняя эту фразу (а у нас в этом нет никакого сомнения) и вкладывая ее в уста Мао Цзэдуна, запамятовал или не знал, что Микоян после смерти Сталина дважды посещал КНР, в том числе и в апреле того же 1956 года.

Не успел Микоян ответить, – пишет Мухитдинов, – даже собраться с мыслями, как Мао Цзэдун назвал среди нерешенных проблем вопрос о советско-китайской границе, сказав, что некоторые территории, испокон веков принадлежавшие Китаю, входят сейчас в состав Советского Союза и добавил: – Не зря говорят, что Советский Союз после второй мировой войны «отхватил» часть территорий у некоторых соседей».

Весьма интересный пассаж в устах Мао Цзэдуна, учитывая то обстоятельство, что китайские лидеры в апреле 1956 г. в беседе с Микояном отнюдь не одобряли планы СССР передать Японии захваченные у нее в сентябре 1956 г. два Курильских острова. Опять явно какая-то нестыковка. Тем более, известен факт, что после войны Сталин предлагал китайским лидерам присоединить к себе северную часть Кореи, оккупированную советскими войсками[441].

Мухитдинов пишет далее: [Мао Цзэдун] продолжил перечисление нерешенных проблем: о работе советских специалистов в Китае, о военном сотрудничестве, экономических связях и т. д. Разногласия по идеологическим и теоретическим вопросам не затрагивал».

И, наконец, общая констатация его общих впечатлений: «В том, что я услышал, было для меня немало неясного и много неизвестного доселе. Несравненно более информированный Микоян, и тот не всегда мог сразу отреагировать»[442].

Характеризуя третью встречу делегации КПСС с руководством КПК, Мухитдинов написал буквально следующее:

«Рассказав, как планируется завершить [VIII] съезд, Мао Цзэдун сказал: – Давайте продолжим разговор. Как представляете себе развитие международного коммунистического и рабочего движения? Национально-освободительную борьбу народов? – И внимательно посмотрел на Микояна. Анастас Иванович отвечал, повторяя в основном то, что говорилось на XX съезде КПСС.

В ответ Мао Цзэдун развернул широкую панораму, изложил свою оценку положения, повторив опять, какое отрицательное влияние может оказать в этой важной сфере осуждение деятельности Сталина»[443].

Далее Мухитдинов описывает обсуждение сторонами северокорейских проблем[444].

И вновь продолжим цитирование мемуаров Мухитдинова:

«А теперь вернемся в Пекин, где наша делегация сразу же после возвращения из Пхеньяна в полном составе встретилась с Мао Цзэдуном и другими членами Политбюро. Он сообщил, что о всех принятых в КНДР мерах его подробно информировал Пын Дэхуэй. Затем рассказал об итогах VIII съезда КПК, о дальнейших планах партии, по благодарил за приезд делегации и выразил надежду, что, не теряя времени, наши страны, наши партии будут совместно решать накопившиеся проблемы так, чтобы это отвечало интересам обеих стран, партий, нашему общему делу.

Одно из заседаний съезда Китайской Компартии было закрытым. Рассматривали, кажется, организационные вопросы, а мы знакомились с достопримечательностями Пекина. Пригласили нас на заключительное заседание, после чего был дан обед в честь делегации КПСС, а утром мы вылетели на Родину[445].