Эпоха Закатного солнца (СИ)

— Мы снова будем вынуждены расстаться, но уже навсегда, — сдалась Сьюзен, грустно подмечая то, чего так долго не хотела признавать. — Я каждый день думаю о том, что будет, когда мы вернемся домой. — Она принялась складывать стрелы в колчан. — Я не справлюсь с этим снова.

— Знаешь, один мой друг сказал мне, — Питер подал последнюю стрелу сестре, внимательно смотря на нее, — что мы сами решаем, по какому пути пойти. — Он устремил свой взгляд в чистое небо. — Живи тем, что есть сейчас, а с остальным мы разберемся, когда придет время.

Сьюзен удивленно оглядела брата.

— Твои эльфы на тебя плохо влияют, — закатила наигранно глаза девушка.

Они вернулись в замок в хорошем расположении духа, Сьюзен даже согласилась присоединиться к обеду, когда их нагнала Люси. Младшая королева игриво запрыгнула со спины на старшего брата, как делала часто в детстве, только вот теперь она подросла и стала порядком тяжелее, потому и Питер слегка опешил. Сьюзен с появлением сестры сразу же посерьезнела.

— Люси, — спустив со своей спины девушку, по-отечески серьезно посмотрел на нее Верховный король, — ты ничего не хочешь сказать?

Младшая королева тут же потускнела и перевела виноватый взгляд на сестру, сопроводив начало речи тяжким вздохом. Признавать собственные ошибки было крайне нелегко, особенно, когда желал исключительно добра, но вышло все далеко не так, как планировалось.

— Прости меня, пожалуйста, — тихо пролепетала Люси, нервно сминая ткань юбки. — Я не думала, что все обернется так. Я хотела помочь.

Сьюзен смотрела сурово куда-то мимо сестры, стараясь как можно дольше выглядеть серьезной, немного раздраженной и обиженной. Это всегда превращалось в негласную игру у девушек, потому как льстило очень, когда перед тобой расстилаются, извиняются, стараются всеми способами загладить вину. Правда Сьюзен очень хотелось, чтобы ситуация эта как можно скорее закончилась, а последствия растворились в воздухе, и все вернулось туда, где было.

Питеру пришлось легонько ущипнуть за бок Великодушную, чтобы добиться хоть какой-то реакции, из-за чего получил он недовольный взгляд в ответ.

— И ты меня прости за то, что накричала, — размякнув, произнесла старшая сестра, после чего они с Люси обнялись.

— И что бы вы делали без меня, — закатил глаза молодой мужчина, усмехнувшись.

— Ну да, куда уж мы без его великолепнейшества! — издевательски заметила Сьюзен. — Я была бы рада с вами еще поболтать, но мне нужно кое-что решить. — Она шутливо откланялась, и поспешила прочь.

Она словно стала дышать заново, то ли так подействовал разговор с братом, то ли стрельба сняла стресс. Сьюзен постоянно пребывала в стрессовом состоянии, начиная с прибытия в Кэр-Паравел, потому и забыла какого это, ощущать себя хотя бы немножечко расслабленной. Она привыкла к состоянию напряженности, что даже не заметила, как осунулась, как вместо щек появились скулы, не такие явные, но все же. И платья, ставшие чуть больше самой девушки, могли стать первой причиной для тревоги, только вот Сьюзен некогда было замечать такие мелочи.

После смерти Лилиандиль хоть и прошло совсем ничего, но Певенси уже успела понять горечь и радость материнства, ухаживая за юным дофином. Она успела привязаться к четырехлетнему малышу, который очень сильно был похож на отца. Курчавые темные волосы и карие глаза, а черты лица, еще не оформившиеся, но уже понятные.

Сьюзен проскользнула мимо выходящего из кабинета короля десницы, коротко ему кивнув, и прикрыла дверь тихонько. Каспиан не заметил, как она вошла, он слишком увлеченно разглядывал бумаги, которые ему было необходимо подписать. Пусть Кэр-Паравел захвачен, но остальная Нарния требовала внимания правителя, потому и расслабиться тельмаринец на троне не мог. Певенси тихо кашлянула, привлекая к себе внимание.

— Я хотела поговорить, — начала она неуверенно, мысленно ругая себя за то, что сердце бьется, словно хочет вырваться из груди.

Она боялась. Чего? Не знала. Сьюзен в последнее время много чего не знала, боялась и делала. И сейчас, руководствуясь наставлением Питера, обычно не способного на долгие поддерживающие речи, девушка стояла за спиной Каспиана, переминаясь с ноги на ногу. Слова не хотели складываться в предложения.

— Мы вчера поговорили уже, — спокойно ответил мужчина, даже не обернувшись. — Выяснили, что к чему.

— Каспиан, — жалобно проскулила она, сделав пару шагов к нему. Ей бы коснуться его плеча, успокоить, как обычно делала мама, стоило отцу разозлиться из-за пустяка. Но рука опустилась, едва прикоснувшись к королю. — Я предлагаю перемирие.

Тельмаринец обернулся, выказывая свое удивление.

— Нам не нужны личные распри во время штурма замка, — серьезно подметила девушка, но сказать хотела другое. Гордость не позволяла первой пойти на уступки.

— Верно.