Эпопея эпохи легенд

— Мы — хранительницы лета, — хором ответили девицы, — И вверенное нам время приходит в упадок.

— И мы знаем, кто в этом виноват! — закончила мысль девица, что до этого словно испепеляла Мокея взглядом.

— Злой богатырь? — парень попытался улыбнуться и разрядить обстановку, но это не помогло. Девицы, казалось, были готовы обрушить на Мокея всю ярость, на какую были способны.

— Тот, кто сейчас стоит перед нами. Ты воспользовался тем, что Лесное Юдо, нами в лесу поставленное, чтобы наш камень охранять, кто-то поверг, а затем утащил магическую реликвию, сильнее которой, возможно, нет на всём белом свете! Наша сила, напитавшая каждую трещину в том камне, позволяет солнцу греть, деревьям расти, а зверью да птицам жить три луны без забот! Таков путь сущего, так распорядились высшие силы, и нам наказали. А теперь исчезнет лето красное, словно его и не было, наступит холод да сырость, и зальёт наше поле дождями бесконечными.

Призадумался Мокей. Он, конечно, выполнял прихоти Баяны, поскольку хотел обрести могущество и власть над природой, но перспектива причинить такой вред природе, чтобы жизнь, в том виде, в каком он знал, исчезла, пугала до ступора.

— Я бы вернул вам камень, но он теперь в руках злой ведуньи! — посетовал Мокей, — Могу ли я как-то искупить свою вину?

Повинную голову меч не сечёт. Смягчились девицы, служанки Костряники, и решили обучить Мокея трудному делу. Повели они его через поле, в лощину, где лежало прогнившее полено, изъеденное короедом и муравьями.

— Когда-то это было могучее дерево, своими корнями оно дотянулось до самого сердца нашей земли. Однако, когда мы укрощали дикого соха, он сгубил его ударом рогов. Ты должен помогать нам восстанавливать природу, хранить её, когда наступит лето, и так до тех пор, пока наш камень не вернётся к нам. Сперва попробуй вдохнуть жизнь в этот ствол.

Сказав так, Костряника прикоснулась к загривку Мокея, и тот почувствовал, как по телу разливается древняя мощная энергия. Она колола изнутри, словно ёж, концентрируясь в особенности в пальцах рук. При этом, словно бы внутренним взором, Мокей видел поразительные картины — утопающие в зелени горы, чащи, полные мечущихся в воздухе светлячков, огненно-рыжую лису, лениво потягивающуюся после сна у входа в нору. Отчётливо, каждой клеточкой тела, ощущался летний зной, пение птиц, треск купальских костров, тихий шелест неспешно плывущих по рекам венков…

Парень с большим трудом оторвался от внутреннего созерцания. Чудесные образы растаяли, уступив покорёженному стволу, который следовало оживить.

Наитие подсказывало, что стоило попробовать прикоснуться к старому стволу, а летняя магия наполнит его жизнью.

Новоиспечённый ученик так и сделал. Сперва не произошло ничего, и Мокей почувствовал, как внутри копошится сомнение, но стоило присмотреться чуть внимательнее, как стало видно, что остатки дерева медленно, но верно, преображаются.

Чуть выше уровня глаз нависала толстая ветка. Когда Мокей только подошёл к дереву, она представляла собой жалкий обрубок, основательно поеденный короедом и поросший сухим слоистым лишайником, от одного прикосновения превращающимся в крошку. Сейчас же, она преображалась на глазах — парень мог поклясться, что слышал, как под корой струятся соки, а в ствол медленно, но неотвратимо, возвращается жизнь. Свежий росток проклюнулся из-под коры немного в стороне. Потянувшись к свету, он отломал кусок старой мёртвой коры, насекомые-вредители сыпались в траву и разбегались, отгоняемые живительной магией. У самых корней трава словно бы стала светиться, распространяя растительную силу дальше. Сухие травинки стремительно зеленели, то тут, то там раскрывались цветки и набухали ягоды.

Однако, первое оживление дерева далось Мокею очень непросто — стоило немного отвлечься, как он ощутил, словно на тело медленно, но верно опускается гора. Болело всё, даже то, что не могло. Парень будто бы сперва выковал мечей на целую армию, затем переплыл все окрестные реки, победил колоду диких зверей и прокопал землю насквозь до подземного царства.

— Мы довольны твоей службой нам, — послышалось за спиной, — Но этого недостаточно, чтобы исправить содеянное. Впереди тебя ждёт испытание, которому когда-то, много столетий назад, подвергли нас.

Девицы расступились, давая возможность отойти от дерева — то уже почти не имело ничего общего с сухим стволом, которым было раньше.

Всё это время Баяна ждала весточку от ушедшего помощника. Даже если он шёл крайне медленно, изучая всё, что видел на ходу (это она всячески поощряла), Мокей давно должен был повстречаться с Михаилом и Всеволодом, проследить за ними и дать знать ей, где они и каков план действий. Специально для этого Баяна учила тренировать разных птиц, от маленьких лесных вяхирей до крупных соколов и даже орлов — последних Мокей особенно боялся, полагая, что каждая хищная птица только и ждёт, как бы выклевать ему глаза.