Эпопея советско-финской Зимней войны 1939— 1940 годов. Сухопутные, воздушные и морские операции

Проведению операций мешало и отсутствие рокадных коммуникаций между этими разношерстными подразделениями; собрать воедино кусочки головоломки можно было только в штабе генерала Оеша. Задача этого нервного центра еще больше осложнялась отсутствием среднего командного эшелона. Эффективной и сплоченной силой Береговая группа стала только в самые последние дни войны, после нескольких реорганизаций⁷.

В ночь с 3 на 4 марта через бухту Виипури переправился советский 28-й корпус, а следом за ним – 10-й корпус 7-й армии. 28-й корпус закрепился на полуостровах Виланиеми и Хярянпяянниеми к юго-востоку от Вилайоки, но следующей ночью Береговая группа отбросила атакующих обратно на лед. В ходе ожесточенной контратаки у Хярянпяянниеми русские потеряли 15 танков и 40 пулеметов. 10-й корпус вел наступление восточнее Тервайоки, ближе к Виипури и остальным частям 7-й армии. Сопротивление финнов в этом районе оказалось намного сильнее, и неоднократные попытки штурма побережья отражались вплоть до последней ночи войны, 12–13 марта⁸.

4 марта, одновременно с массированными ударами через бухту Виипури, были предприняты смелые попытки захватить участки побережья дальше к западу, вдоль берега Финского залива. Крупные силы Красной армии продвинулись с островов Суурсаари и Лавансаари к береговой линии между Виролахти и Коткой – в достаточной близости от Хельсинки (см. карту 1), чтобы взбудоражить столицу. Колонна численностью около 500 красноармейцев находилась в шести милях от побережья у Виролахти вскоре после полудня, когда их застали врасплох восемь финских истребителей. Открыв огонь с бреющего полета, финны уничтожили почти половину солдат и всю технику; оставшиеся в живых в панике отступили. После той успешной операции небольшим истребительным силам Финляндии было приказано ежедневно наносить удары по вражеским частям, перемещающимся по льду; в тех случаях, когда русские прикрывали с воздуха свои маршевые колонны, такая задача становилась для финнов крайне рискованной⁹.

Советские войска предприняли еще несколько попыток достичь берега в этом секторе, но все они завершились большими потерями. Береговые батареи сеяли хаос среди атакующих; кроме того, многие проваливались под лед и тонули.

Плотные ряды одного из полков, выдвинувшегося из Суурсаари, представляли собой исключительно хорошую мишень для финской артиллерии. Тем не менее эти вылазки представляли настолько серьезную угрозу, что финны были вынуждены, несмотря на скудность ресурсов, перебросить сюда кое-какие подкрепления. Пять батальонов шюцкора, наспех сформированные в долине Кюми из совсем еще зеленых юнцов и уже пожилых мужчин, были направлены в распоряжение поддержки берегового командования¹⁰.

5 марта советский 28-й корпус продолжил наступление. Целая дивизия при поддержке 100 танков прорвала береговую оборону на полуострове Виланиеми, а другие крупные силы поддерживали натиск по всей бухте Виипури¹¹. Маршал Маннергейм признался генералу Вальдену, что «мы должны быть готовы к неприятным сюрпризам… наступают последние минуты»¹².

6-го числа плацдарм у Виланиеми был углублен и расширен за счет полуострова Хярянпяянниеми, а 7 марта 28-му корпусу удалось перерезать прибрежное шоссе к востоку от Вилайоки, тем самым группа генерала Оеша была, по сути, рассечена на две части. Потеря дороги также означала, что войска, сражавшиеся у Виипури, оказались отрезанными от Хельсинки; единственными путями снабжения и отступления для них оставались шоссе и железная дорога на Лаппеенранту. Во второй половине дня маршал сообщил министру иностранных дел Таннеру, что через бухту Виипури переправляются новые крупные части противника с сотнями танков и остановить их будет невозможно¹³.

Неоднократные контратаки финнов привели к успеху в сдерживании вражеского наступления, но к моменту заключения перемирия 28-й корпус все еще удерживал пятимильный участок прибрежной дороги восточнее Вилайоки. 10-й корпус, захватив в ходе упорных боев многочисленные острова, оказывал сильное давление к востоку от Тервайоки. В конце войны бухта Виипури, по словам Маннергейма, оставалась самым критическим из всех дальних фронтов¹⁴.