Эпопея Звёздные войны. Книги 1-33

По какой-то причине он вспомнил, что Лея рассказывала ему об императорской наложнице, члене Императорского Двора… О женщине, появившейся внезапно, всего через какие-то несколько недель после исчезновения Нубблика, точно зная, какой дом она хотела снять…

– Да, – сказал он. – Думаю, что так. Женщина по имени Роганда…

Глаза Мары расширились, когда она услышала имя, затем сузились в зелёные сверкающие щёлки.

– О, – тихо произнесла она. – Она. Голограммное изображение протянуло руку туда, где должен был находиться выключатель приёмника, за пределы обзора передатчика. Изображение исчезло.

– Мы просто не можем идти на такой риск. – Роганда Исмарен открыла принесённый ей пластеновый футляр, вынула из него тонкую серебряную трубочку нарковпрыскивателя и вставила ампулу в его щель. – Подержите её.

Оран Келдор осторожно шагнул к Лее, которая встала с кресла при звуке отпираемого дверного замка; она отступила к стене, но в дверях стоял лорд Гаронн, со станнером в руке. Келдор заколебался: хоть и маленькая, Лея была в хорошей спортивной форме, крепкая, на тридцать лет моложе его и совершенно явно готовая драться, – а Гаронн сказал:

– Если вы думаете о риске, мадам, то я бы сказал, что применять к ней этот наркотик – большой риск. Вы ведь не знаете, что это такое.

– Я знаю, как он действует, – огрызнулась наложница. – И знаю, что благодаря ему она будет вести себя тихо, пока здесь наши гости.

– Мы знаем, что он иногда действует. На некоторых людей. В некоторых дозах. Он пролежал в заброшенных подземных лабораториях по меньшей мере тридцать лет, а может, и вдвое дольше. Мы не знаем, не испортился ли он от времени, не стал ли заражённым… Тот контрабандист, на котором мы его опробовали четыре-пять лет назад, умер.

– У него было слабое сердце, – чересчур быстро возразила Роганда. – Ах, лорд Гаронн, – продолжала она своим тихим, умоляющим голосом, – вы ведь знаете, как много зависит от тех, кто будет здесь сегодня вечером! Знаете, как мы отчаянно нуждаемся в поддержке, если хотим, чтобы ваше дело – наше дело – увенчалось успехом! И знаете репутацию её высочества. Мы не можем рисковать даже возможностью того, что она сбежит и помешает приёму наших гостей.

Бывший Сенатор не сводил с Леи тусклых, холодных глаз; дуло его станнера не дрогнула. Затем он кивнул.

Келдор шагнул вперёд.

Он ожидал, что Лея увернётся, и поэтому она бросилась ему навстречу, зацепила его ногой за лодыжку, блокировала плечом и, когда он упал, дёрнулась и бросилась к двери. Она надеялась, что её движение хотя бы застанет Гаронна врасплох, что его первый выстрел пройдёт мимо и даст ей шанс проскочить, но этого не случилось. Выстрел станнера поразил её как удар в солнечное сплетение, заставив задохнуться, и в тот же миг во всём её теле возникло ощущение, словно её вывернули наизнанку.

Даже при самой слабой мощности станнер произвёл ужасающий эффект – наверно, худший, чем более тяжёлый удар луча, потому что она даже не потеряла сознания. Она лишь рухнула на пол, ноги её задёргались от вонзавшихся в них игл боли, и Келдор с Рогандой опустились на колени около неё.

– Глупо, – заметил Келдор, прижимая ей к шее впрыскиватель.

Вспышка холода. Она почувствовала, что её лёгкие замирают.

Она погружалась, подумалось ей, в океан зелёного стекла глубиной в тысячу километров. И поскольку стекло – это жидкость, оно наполнило её лёгкие, вены, органы; оно пронизывало ткань её клеток. И хотя она тонула, пусть и очень медленно, стекло пронзал свет сверху, и она слышала голоса Роганды, Келдора и Гаронна, когда те покидали помещение.

– …противоядие, как только приём закончится, – говорила Роганда. – У нас просто нет людей, чтобы постоянно держать её под охраной. Но действие наркотика не столь непредсказуемо, как вы опасаетесь. Всё будет в полном порядке.

Ваше дело. Наше дело.

Келдор. Элегии.

Ирек.

Она должна выбраться.

«Сила», – подумала Лея. Почему-то подвешенная в этом густом, недышащем, наполненном светом безмолвии, она чувствовала Силу повсюду вокруг себя, ощущала её в пределах досягаемости у самых кончиков пальцев, слышала её как музыку, мелодию, которую она сама могла легко усвоить.

Если она коснётся Силы, она увидит комнату, в которой лежала на постели Наздры Магроди, с одной рукой на животе и спутанными тёмно-рыжеватыми волосами на обесцвеченной подушке.

«Крей права, – подумала она. – Мне действительно надо поприлежней накладывать вокруг глаз крем от морщин».

«Интересно, смогу ли я встать?»

Она на пробу сделала вдох, втягивая в себя Силу, словно своего рода странный, покалывающий свет, и встала.

Её тело осталось в постели.

Её охватил страх; но она вызвала в памяти некоторые из упражнений, которым её научил Люк, успокаиваясь, беря себя в руки…

И оглянулась кругом, осматривая комнату.