Эра Мориарти

А ещё они пытаются прятаться — меняют внешность и имена, скрываются, переезжают… и рожают детей — если им кажется, что спрятались они достаточно надёжно. А потом я дожидаюсь сигнала, и приходится… не хочу, но приходится, я ведь тоже давал подписку, и, в отличие от них, я понимаю, что закон есть закон. И для чего он нужен, я понимаю тоже. Я — скверный сыщик и не смог бы их выследить при всём желании. Но мне и не надо. Выслеживают другие. Мне же дают сигнал, когда наличие преступной беременности установлено точно и выбран день с наименьшим количеством посторонних жертв, в идеале — вообще без них. Прийти. Уничтожить нарушителей. Убедиться, что они действительно умерли. Я врач и не допускаю ошибок — полагаю, именно поэтому меня и выбирают чаще прочих. А дальше — милосердный огонь даст окончательное прощение и уничтожит улики, и по столице пойдут гулять новые слухи о Джоне Поджигателе…

Как они могут?

Ведь они же видели дагеррографии жертв, и сухие протоколы вскрытий, и отчёты полиции — когда мы осознали жизненную необходимость подписки, то постарались, чтобы она не была голословной и умозрительной для каждого, подвергшегося ревитализации. Наиболее недоверчивых возили к семьям жертв, показывали уцелевших. Среди Подконтрольных нет ни одного, кто бы не знал в точнейших деталях и всех кошмарных подробностях. Они знают. И при этом — снова и снова, словно лемминги, ведомые губительным инстинктом, и только смерть способна их остановить. Только огонь. Снова и снова.

Хорошо, что с каждым годом работы всё меньше. Может, сказались публичные казни. Ведь для них устраиваемые мною и другими ветеранами пожары — именно казни, публичные и устрашающие. В отличие от простых обывателей подконтрольные отлично понимают, что происходит. Может быть, мы всё-таки добились желанного результата и они испугались если и не деяний своих, то хотя бы суровости и неотвратимости воздаяния? Или же просто падает число самих подконтрольных. Их ведь было не так уж и много, тех добровольцев. Меня это не особо волнует. Меня волнует другое.

Почему они так хотят детей, что заставляют меня всё время ждать сигнала?

Впрочем, и это уже не особо. С годами я становлюсь всё равнодушнее, и это меня уже даже почти не пугает.

Проклятая статья, разбередила…

Надеюсь, завтра я снова сумею забыть.

Интерлюдия 2

…Часть полицейских попыталась прорваться к воротам верфи, чтобы сбить навешенный мертвецами замок. Некрограждане сопротивлялись довольно пассивно, но при этом стояли на своем, и атака увязла. А тем временем те из демонстрантов, что оказались по краям и не были вовлечены в активное противоборство, применили иную тактику: они взялись за руки и растянулись цепочкой, попытавшись отрезать пятерых самых увлечённых и активных полисменов от основных сил полиции. Уж и не знаю, что они с ними собирались делать потом — неужели взять в заложники? — но операция была пресечена на корню. На сцепленные руки с обеих сторон обрушился град ударов и цепочка довольно быстро распалась на отдельные звенья. А между тем хватка у мертвеца благодаря армированию гладкой и поперечной мускулатуры действительно мёртвая, да и удары страшны скорее лишь с психологической точки зрения. Увы, ревитализации сегодня подвергаются далеко не только самые достойные.

В наше просвещённое время умереть окончательно не так-то просто. Непременно найдутся безутешно скорбящие родственники, которые пожелают вернуть вас в надежде на то, что вы, будучи несказанно тронуты подобным проявлением заботы, поспешите изменить завещание в их пользу (тут кроется некий юридический кунштюк — умерев, вы утрачиваете право на своё имущество, но вот передачей его всё ещё можете распоряжаться, хотя интерес публики к судебному оспариванию изменений подобного рода в последнее время и несколько поутих, отвлечённый скандалом вокруг завещания наконец-таки окончательно почившей баронессы Харконен, оставившей всё своё далеко не маленькое состояние усыновлённому ею марсианину).

А может, ваша любящая вдова — из глупой мимолётной сентиментальности воскрешённая вами после проигранной многолетней борьбы с тяжким недугом, который вымотал нервы ей и окончательно испортил характер вам — вдруг поймёт, что вечность без вас для неё настолько в тягость, что она готова потерпеть вздорность вашей натуры ещё эон-другой. Или же кредиторы поднимут вас — в буквальном смысле слова — из самой могилы, убивая надежду на то, что долги осыплются тленом и прахом с приходом смерти. Оплата услуг по ревитализации, разумеется, будет включена в счёт долга. Живите и радуйтесь, даже умерев — если, конечно, сможете.