Эра смерти. Эра империи

Тресса нахмурилась:

– По правде говоря, я бы не возражала. Я была бы к этому готова, потому что дело не во мне. Мы все знали, на что идем. Я-то точно знала, а если Мойя не знала, значит, она просто дура.

– Как ты можешь быть такой холодной? – спросила Брин.

– Мне холодно, – сказала Роан.

– Что? – Брин удивленно и слегка раздраженно посмотрела на нее.

Ее переполняли сомнения и ненависть к себе, и легкомысленное замечание ей не понравилось. Через мгновение Брин вспомнила, что Роан никогда ничего не говорит просто так.

– В смысле, мне холодно, – пояснила Роан и принялась энергично растирать руки.

Тресса с презрением покачала головой:

– Да неужели? Ты что, ребенок? Мне тоже холодно. Всем холодно. Ничего, потерпишь. Мы должны…

– Нет, она права, – перебил Гиффорд, с подозрением осматриваясь, как будто темнота и мертвые деревья что-то затевали против них. – С тех пор как я умер, я ничего не чувствовал. А сейчас дрожу от холода. В Рэле такого не было.

Теперь и Брин это заметила. Холод был не такой явный, как зимой, но стало зябко, по телу поползли мурашки. Они словно танцевали на ее коже. Что-то изменилось, она это чувствовала…

Щелк, треск, хрясь. Среди выбеленных деревьев что-то зашевелилось – что-то большое.

Ощущение холода усилилось. Брин устремила взгляд в чащу. В Нифрэле царила темнота – не непроглядная чернота, как на дне Нэйта, где она не видела собственных рук, а тусклая и расплывчатая. Все в этом новом мире было серым, оттенки которого постепенно перетекали в черноту неба. Источников света, позволявших видеть, здесь вроде бы не было, но зачем нужен свет, если у тебя нет глаз? Она больше не видела мир, но воспринимала его иначе.

– Что это? – спросила она.

Треск!

Брин не могла понять, откуда донесся звук: то ли сломалась большая ветка, то ли хрустнуло что-то рядом.

Гиффорд обнажил меч.

Доселе сидевший неподвижно ворон зашевелился. Взмахнув черными крыльями, он взлетел на нижнюю ветку ближайшего дерева. Даже он уже не чувствовал себя в безопасности.

Напряженно всматриваясь в размытые очертания ветвей, Брин наконец различила движение. Это был огромный зверь с вздыбившейся на загривке шерстью.

– Что это?

– По-моему… – прошептал Гиффорд. – По-моему, это медведь… очень большой медведь.

– Это… – начала Тресса, но осеклась. – Неужели это…

Из тени неуклюже вышел зверь, гигантский бурый медведь. Встав на задние лапы, он зарычал так громко, что вокруг задрожали деревья.

– Бурая! – выдохнула Брин.

Она никогда не видела медведицу, которая убила Коннигера и многих других, но по рассказам знала, как та выглядит: рыжеватый мех цвета запекшейся крови, необычайно гигантские размеры – ведь она постоянно питалась человечьим мясом. Мэйв стала ее жертвой, и Сури тоже погибла бы, если бы не…

– Огонь! – выпалила Брин. – Будь у нас огонь…

Роан посмотрела на Брин, и глаза молодой кудесницы загорелись. Не сказав ни слова, она отчаянно бросилась навстречу медведю.

– Назад! – в ужасе закричали ее спутники.

Далеко она не ушла. Не добежав до деревьев, Роан схватила несколько упавших веток и бросилась обратно.

– Что ты делаешь? – крикнул Гиффорд.

– Огонь! Она его испугается! – Роан швырнула хворост на землю и распахнула сумку.

Дождь опустился рядом с ней и начал ломать ветки на части.

– Нужны ветки побольше, – сообщила Роан остальным, вытаскивая из сумки необработанную шерсть и кусок ткани. Она вручила их Дождю и продолжила рыться в сумке.

– Это здесь вообще работает? – спросила Тресса.

Медведица приближалась, угрожающе рыча. До слуха Брин доносился звук ее тяжелых шагов по ковру из мертвых листьев.

Дождь помог Гиффорду подтащить бревно, а Роан тем временем ударила по камню зазубренным куском металла. Полетели искры. Она опустила голову и подула на уложенные Дождем дрова. Вспыхнул свет – прекрасное желтое пламя, породившее множество теней, пустившихся в пляс по бледному лесу. Крошечная поляна превратилась в место, которое хотелось защищать, в лагерную стоянку, преобразив чащобу в цивилизацию.

Глядя на мерцающие тени среди деревьев, Гиффорд сказал:

– Нужен большой костер.

– Будем надеяться, она по-прежнему боится огня. – Тресса нашла крепкую палку и подняла ее, как дубину. – Либо он ее отпугнет, либо мы… ну, мало ли… а вдруг свет ее только привлечет.

– Что? По-твоему, это гигантский рычащий медведь-мотылек? – спросил Гиффорд.

– Посмотри вокруг. Думаешь, здесь это невозможно?

Не ответив, Гиффорд отправился собирать еще хворост.

– Роан, в твоей чудесной сумке, случайно, не найдется копья? Оно бы сейчас очень пригодилось.

Роан подняла голову:

– Могу сделать.

Гиффорд улыбнулся в ответ:

– Может, в следующий раз.

– Вот, возьми. – Роан подожгла острый конец ветки и протянула Гиффорду. С мечом в правой руке и факелом в левой он двинулся в сторону медведя.

– Что ты задумал, Гифф? – неуверенно воскликнула Тресса. Она явно сомневалась в правильности его действий.

– Надеюсь ее отпугнуть.

Гиффорд взмахнул перед собой горящей веткой. Медведица, находившаяся все еще далеко от них, фыркнула и отступила, вновь опустившись на все четыре лапы.

– Получается.