Эра великих географических открытий. История европейских морских экспедиций к неизведанным континентам в XV—XVII веках

В течение периода, когда Кан и Диаш совершали свои плавания, Жуан II собирал информацию о странах, до которых мореплаватели надеялись добраться. Если начинать торговлю с Индией, то было важно знать что-нибудь о географии индийского побережья, о политической и коммерческой ситуации в этой стране и по возможности установить предварительные контакты. Даже если (что казалось возможным, если судить по сообщениям Кана) вокруг Африки нельзя проплыть, то в Индию все еще можно было попасть, пройдя вверх по течению африканских рек или совершив путешествие через весь континент по суше, но для этого понадобились бы могущественные друзья в Африке. Отсюда и настойчивый интерес к пресвитеру Иоанну – полумифическому королю-священнику, которого все чаще в случайных сообщениях отождествляли с правителем христианской Эфиопии, находящейся где-то в глубине Африки. В Бенине и других местах на берегу Гвинейского залива португальцы слышали рассказы о могущественных властителях в глубине континента. Эти рассказы можно было бы отнести на счет любого из многочисленных эмиратов Западного Судана, но они в умах слушателей естественным образом ассоциировались с легендой о пресвитере Иоанне. Произвольные исследования рек Западной Африки не принесли никаких результатов. Оставалась возможность установить предварительные контакты с восточной стороны Африки. В 1480-х гг. ряд исследователей были отправлены в роли послов из Португалии в различные уголки Ближнего и Среднего Востока, чтобы узнать все, что только возможно, об Индии и по возможности установить отношения с пресвитером Иоанном. Самым успешным из этих португальских путешественников был Перу Ковильян, который покинул Лиссабон в 1487 г. – в тот же год, когда Диаш отплыл к мысу Доброй Надежды. Ковильян был плутом, которого раньше использовали в качестве шпиона в Испании и Марокко. Он путешествовал под видом купца-мусульманина (Ковильян говорил на арабском языке) через Каир и Суакин в Аден, откуда на арабской дау отплыл в Каликут. Там он провел разведку портов на Малабарском берегу, включая Гоа – место торговли арабскими скакунами в Индии. С Малабарского берега он отплыл в Ормуз – огромный торговый перевалочный пункт Персидского залива, а оттуда – в Софалу, где провел соответствующую разведку арабской торговли на восточном побережье Африки. После этого он возвратился в Каир, прибыв туда в конце 1490 г. До этого момента было бы еще возможно – всего лишь возможно! – проследить путь Ковильяна в наши дни, заменив Кувейт на Ормуз и Кочин или Коломбо на Каликут, так как маршруты движения парусных судов, которые он описывал, – это маршруты, по которым все еще ходят некоторые сохранившиеся до наших дней багалы и им подобные парусники; но только самые отважные и закаленные моряки пойдут на это. Однако после 1490 г. история Ковильяна, и так уже смелая, становится фантастической. Проведя несколько месяцев в Каире, он отправился в Мекку, переодетый паломником, – чрезвычайно опасный поступок, выходивший за рамки порученного ему дела. В конечном счете в 1493 г. после дальнейших приключений он добрался до Абиссинии (Эфиопии) и там провел оставшиеся годы своей жизни (умер в 1530 г.) как могущественный и доверенный (но, вероятно, пленный) слуга императора Эфиопии. Во время своего пребывания в Каире в 1490 г. он, однако, нашел гонца, чтобы отвезти отчет о своих путешествиях Жуану II. Если это письмо достигло короля – и хотя явных доказательств нет, есть причина верить в это, – то тогда у короля был не только отчет Диаша о морском пути в Индийский океан, но и свидетельский отчет о торговом пути в самом океане[26]. Командир экспедиции мог получить указания, к каким гаваням направляться и – шире – чего ожидать там по прибытии.