Эра великих географических открытий. История европейских морских экспедиций к неизведанным континентам в XV—XVII веках

Исключением в этих обобщениях и величайшим авторитетом в области индоамериканских культур в XVI в. был францисканский миссионер Бернардино де Саагун, чья «Общая история» принесла ему проблемы с вышестоящим начальством и была напечатана лишь спустя более 200 лет после смерти автора. Саагун провел большую часть своей долгой жизни в Новой Испании, знал о сокращении аборигенного населения островов и пережил опустошительные эпидемии оспы 1545 и 1575 гг. Его комментарии к этим бедствиям были менее пессимистичными, чем комментарии некоторых его братьев по ордену. Он полагал, что индейское население уменьшится, но сохранится в рамках растущего численно испанского общества. Он считал эту перспективу тревожной, так как боялся, что вековой уклад жизни индейцев, в котором он видел многое достойное восхищения и уважения, может исчезнуть, в то время как их «идолопоклонническая» религия сохранится, пусть даже только тайно. Он очень скептически относился к массовым обращениям индейцев в христиан, которые происходили при нем в Новой Испании. Именно с целью сделать распространение христианского учения более эффективным и облегчить его понимание индейцами Саагун приступил к описанию их культуры, но в процессе написания книги любопытство ученого и человеческая симпатия возобладали. Его «История» охватывает во всех подробностях все аспекты жизни ацтеков: богословие, философию, обряды, астрологию и прорицание, управление, экономическую деятельность, обычаи, науку и медицину, природные ресурсы страны. Только последняя книга из двенадцати является историей в обычном смысле этого слова – повествованием о завоевании, беспощадным в своем осуждении зверств. Саагун был прекрасно подготовлен для выполнения своей задачи, имея долгий личный опыт, глубокие знания языков индейцев – большая часть его книги написана на языке науатль – и холодную критическую рассудительность. Он мало использует «авторитеты». Он редко цитирует Писание, а классиков – почти не цитирует, что странно для человека, получившего образование в эпоху Возрождения в Саламанке. С другой стороны, Саагун использовал многих информаторов из среды индейцев и тщательно отбирал их по их знаниям, уму и честности. Расспрашивая их, он использовал материалы, которые они понимали: их собственные пиктографические записи обсуждаемых тем. Саагун приводит их имена и дает им характеристику, а в тех местах, где слова рассказчиков расходятся, сравнивает их версии и дает свой собственный объективный комментарий. Его метод был и строгим, и художественным. Он стал первым великим европейцем-этнологом.

Большая часть наиболее развитых культур американских индейцев находилась на территориях, колонизированных испанцами. Как можно было ожидать, более примитивные народы, которые встретились другим европейцам, подверглись менее тщательному изучению. Иоганн Мориц Нассау-Зигенский[80] проявил неподдельный интерес к обитателям диких лесов Северной Бразилии и заслужил их ответную любовь. Его интерес разделяли некоторые художники и ученые-естествоиспытатели, которые часто посещали его небольшой двор. Образцы ремесленного искусства индейцев были собраны в Бразилии и позднее оказались в европейских музеях. Некоторые книги о Бразилии, которые позднее были напечатаны в Амстердаме за счет Иоганна Морица, особенно роскошные фолианты Каспара ван Берле (Барлеуса), содержат в добавление к описаниям флоры и фауны много этнографической информации. Однако успехи ни португальцев, ни голландцев в этой области не могут сравниться с достижениями испанцев. В английской Америке самым лучшим рассказом о культуре индейцев одного периода является один из самых первых – книга Томаса Харриота (Хэрриота) Briefе and true report (англ. «Краткий и подлинный отчет»), которая вместе рисунками Джона Уайта и примечаниями, которые Харриот написал для гравюр в книге Де Бри «Америка», дает глубокое представление о людях, которых встретили первые колонисты Виргинии. Харриот описывает деревни индейцев, их бытовые привычки, ремесла, обряды и религиозные верования и подробнее всего – выращиваемые ими культуры. Он немного выучился алгонкинскому языку и научил английскому языку некоторых своих информаторов-индейцев. Он был внимательным наблюдателем – беспристрастным, но благожелательным, и у него индейцы выглядят как отдельные личности.