Эра войны. Эра легенд

– Ты не понимаешь, – сказал Тэкчин. – Галанты – не клуб и не группа единомышленников. Это просто слово. Фрэйское слово.

– Мойя, – произнесла Персефона, – «галант» по-фрэйски означает «герой».

– А его исконное значение – «лучший», – пояснил Нифрон. – По традиции галантом называют того, кто воплощает в себе все лучшие качества инстарья: честь, воинское искусство и храбрость. – Ворат, Энвир и Эрес кивнули, подтверждая его слова. – В конце концов, где семь, там и восемь.

Мойя оглядела улыбающихся фрэев.

– Все это, конечно, хорошо, спасибо большое за доверие, только вам действительно пора уходить.

– Сбегать – как-то не по-геройски, верно? – ухмыльнулся Эрес.

Энвир кивнул.

– Мы не можем изменить своим идеалам.

Мойя со вздохом указала на восток.

– Семь мостов. Миралииты строят их прямо сейчас. Поднимитесь на развалины Спайрока и убедитесь собственными глазами. Стен у крепости больше нет. На рассвете нас всех убьют. Вы ничем не сможете помочь, так что уходите.

– Я уйду только вместе с тобой, – заявил Тэкчин.

– Ты же знаешь, я не могу.

– Можешь, – уверила ее Персефона. – Единственный, кто должен здесь оставаться, – это я, потому что я киниг. Я начала эту войну, и я понесу за это ответственность. Я, и только я.

– И я, – сказала Мойя.

– Знаю, ты мой Щит, самый лучший Щит на свете, но это не означает, что ты должна умирать вместе со мной.

– Я тебя не оставлю.

Персефона вздохнула.

– Ты совершаешь большую глупость. Не только ты, а вы все.

Мойя кивнула.

– Пусть так, но тогда в Алон-Ристе полным-полно дураков, потому что никто и не думает уходить. Пока я шла сюда, я видела, как люди восстанавливают стены. Пекари, ткачи и пахари таскают камни. Я спросила Бергина, зачем он это делает. Думала, он скажет: нужно построить укрытия, чтобы схорониться от фрэев. Знаешь, что он ответил? – Мойя с трудом сглотнула. – «Мы должны защитить нашего кинига». Я сказала, что это моя забота, а он мне: «Это общая забота».

– Неправда. Это киниг должен вас защищать, – возразила Персефона.

– Возможно, только не сегодня.

Мойя положила на постель сверток и достала из него два длинных блестящих кинжала.

– Подарок от Роан. – Она вручила один Брин, а второй Персефоне.

– Для врагов или для нас самих? – спросила Персефона.

– Тебе решать, – ответила Мойя, направляясь к двери. – Пойду кое-что проверю. Ты со мной, Тэкчин?

Фрэй растерянно моргнул.

– Проверить… да, конечно. – Он усмехнулся. – Вернусь через минуту, – сказал он своим товарищам. – Пойду кое-что проверю.

Мойя помахала Персефоне.

– Боюсь, минутой не обойдется. Скорее уж через час-другой.

– Вы ведь во двор идете? – уточнила Брин.

– Ну да… пойдем мимо. А что?

– Я с вами.

– Брин, мы… – Мойя запнулась. – Ты ведь хочешь повидать Тэша?

– Возможно. – Девушка залилась краской.

– Те, кто остается, займутся укреплением ворот, – подал голос Нифрон. – Мосты возведут быстрее, чем мы думаем.

– Он намекает, что мы должны выметаться отсюда. – Григор подмигнул Персефоне и вышел из комнаты.

– Нифрон, подожди, – позвала Персефона.

Правитель Алон-Риста задержался у двери, пропуская остальных.

Он стоял прямо, высоко подняв голову. «Блестящий» – вот правильный эпитет. Светлые волосы закинуты за спину, начищенные бронзовые доспехи подчеркивают плечи и грудь. Да, именно «блестящий».

– Я думала о словах Арион. – Персефона постаралась усесться поудобнее. Разговаривая с Нифроном, она всегда чувствовала себя маленькой. – Нужно отправить к фэйну птицу и рассказать ему о Сури.

– Я не могу этого сделать.

– Почему? Что, голубятня тоже разрушена? – Во время последнего нападения половина крепости превратилась в развалины.

– Нет, в Алон-Ристе много голубятен. Просто уже поздно вступать в переписку с фэйном. Ты видела, что миралииты сделали с Арион. Скорее всего, Сури осталась в живых только потому, что о ней никто не знал. Кроме того, ты, видимо, не представляешь, как работает голубиная почта. Голуби обучены возвращаться домой. Их дом – в Эстрамнадоне, а фэйн со своей армией – по ту сторону ущелья. Послание не достигнет адресата.

– Но Арион была так уверена… Она считала, что это поможет спасти наши народы.

– О мертвых не полагается говорить плохо, да только Арион была миралиитом. Я им никогда не доверял. А теперь, если тебе больше ничего не нужно, я займусь крепостью, точнее, тем, что от нее осталось. Я должен защитить ее всеми силами. Не хочу разочаровывать фэйна. Он ожидает от инстарья храброго сопротивления.

– Можно задать тебе вопрос напоследок?

– Ты – киниг, – с улыбкой ответил командир галантов. – Твое слово для меня закон.

– Я думала о твоем предложении.

– Полагаю, ответ несколько запоздал, – усмехнулся Нифрон.

– А мне кажется, сейчас самое время. На нас уже никто и ничто не давит.

Ее слова, казалось, удивили его.

– Так о чем ты хотела спросить?

– Я хочу знать… если случится чудо и фэйн с его армией исчезнут с лучами солнца… как думаешь, ты когда-нибудь смог бы меня полюбить?